Это бло сказано холодным, насмешливым тоном. Девочка чувствовала под собой твердую почву и не без основания.
— Ваш труп должен был валяться там, внизу. — продолжала она. — И в Японию вы бы никогда не попали бы. Да, вы врядли туда и попадете! У меня нет выхода… Если вы живы, то следовательно я должна погибнуть.
— Вы не выполнили воли вашего шефа?
— Да. И я за это должна буду поплатиться жизнью.
— Марсель! — с большой силой искренности, в порыве откровенности сказал я, — мой принцип таков: женщина, которая узнала, что я разведчик, должна умереть!
— И что же?
— Ради вас я отрекаюсь от этого правила на этот раз и клянусь спасти вас от вашего шефа! Торжественно клянусь вам в этом!
— Вы не знаете моего шефа.
— Ваш шеф мой враг и соперник. А за моей спиной такая могушественная организация, силу которой вы не подозреваете! Марсель!..
Я протянул к ней руки и сделал пол шага.
— Не сметь!
Дуло писталета неумолимо глядело мне в грудь. Но в моей голове уже сложился план спасения, все зависело от моей ловкости. Одна деталь ее туалета должна была послужить моему спасению.
— Марсель, решайте! А я сдаюсь!
Я поднял руки над головой и добавил:
— Вы мне спасли жизнь и вам же я ее вручаю!
Я вновь протянул к ней руки и сделал шаг вперед.
Она чуточку задумалась над моими словами, но сейчас же опомнилась:
— Ни с места!
Я видел как ее палец плотно прижался к спуску пистолета. Но я уже выиграл!
— Марсель… — тихо промолвил я и замолчал, вперев свой взгляд в ее грудь. Во время борьбы блузка порвалась и обнажила грудь. Она была видна во всей своей прелести и соблазнительности.
Марсель проследила направление моего взгляда и ее бледные щеки зарумянились. Свободной рукой она сделала инстинктивное движение чтобы прикрыть грудь, на миг ослабив свое внимание ко мне.
Этого только я и ждал!
Падая на спину, сильным ударом ноги я вышиб у нее из вытянутой руки пистолет. Она успела выстрелить, но пуля вошла вверх, а пистолет, отскочив от от стены, упал на пол.
Наконец-то я дал волю своим чувствам! Долго сдерживаемое бешенство, восхищение, похоть — все слилось в одно желание овладеть этой девчонкой. Стремительно вскочил на ноги и бросился на нее всей тяжестью своего сильного и крепкого тела. Одним мощным рывком я смял ее и бросил на низкую и широкую кровать, вновь ставшую ареной борьбы самца и самки. Отбросив в стороны всякие сентиментальности и действуя так, как если бы мой враг был мужчиной, я грубо ломал сопротивление девчонки. Все приемы были дозволены.
Я срывал остатки одежды с полуобнаженного тела, которое, извиваясь во все стороны, возбуждало меня, как удары хлыста я зверел все больше и больше и казалась нет такой силы, которая могла бы меня усмерить. В бешенном порыве я сорвал с нее остатки красных станишек, разодрав их попалам до самого низа. Еще один рывок и только трапки от ее тонких нейлоновых трусиков полетели в сторону.