Нами, первокурсниками, руководил аспирант Григорий Михайлович Игнатьев, впоследствии — профессор, крупный специалист по зарубежному Северу. Интеллигентнейший человек, эрудит и эстет, обожатель мало кому тогда известного Хемингуэя, Григорий Михайлович раскрывал для нас природу Кольского Севера с любовью и увлеченностью. Мы восхищались теплым июльским Заполярьем с его белыми, куда «белее», чем ленинградские, ночами, бродили по горам и долинам, перевалам и плато, перебирались вброд или по натянутому тросу через горные речки, разбивали лагерь на берегу фантастически красивого лесотундрового озера, где охотились на диких уток, а заодно страдали от комаров. Мы упивались одними только названиями: массивы Юкспор, Расвумчорр, Кукисвумчорр, ущелье Рамзая, перевал Западный Петрелиус, озеро Пайкунъявр.
Хибинские горы стали моей первой северной любовью.
— Натик, ты чего так долго? У меня опять поползла температура, а ты куда-то запропастилась. Вчера обещала приехать пораньше, уже обход был, Павел Иосифович опять ни слова не изрек, буркнул что-то Веронике, ну, той, длинной, хирургической сестре. Ты бы разузнала у нее, как будет со мной, и вообще…
— Зиночек, ты зря капризничаешь, я пришла, как смогла. Ведь сюда полтора часа езды с тремя пересадками. Вчера весь вечер искала тебе черную икру, и нигде не было, а позавчера всюду лежала.
— Да не надо мне никакой икры!
— Это уж нам решать, надо или не надо, профессор сказал — значит, будешь лопать как миленький!
— Ну до чего же вы все безжалостные, видите, как мне плохо, а все желаете на своем поставить. Никто не придет просто, по-человечески, не поговорит по душам — нет, шепчетесь по коридорам, я же все чувствую, все вижу! Мне стало хуже, да? Они уже назначили день операции?
— Ничего никто не назначал, хватит придумывать и подозревать всех и каждого. Все идет по плану, я же передавала тебе шутку Павла Иосифовича: «Гангрена развивается нормально!»
— А я не хочу шутить! Я имею право знать, что со мной будет. С них еще станется оттяпать мне пальцы…
— Сейчас же прекрати, угомонись! Завтра привезем к тебе гомеопатку, говорят, гомеопаты могут такое, что обычным врачам и не снилось! Ой, тут что было на днях — я заикнулась насчет этой самой целительницы, а Павел Иосифович как вскипит: «Пока я заведую отделением, ни один знахарь, ни один шаман сюда не проникнет, запомните это!» Я стою, ни жива ни мертва, он ругается, а сзади мне шепчут: «Обязательно, обязательно приводите вашего гомеопата, они иногда помогают там, где мы бессильны». Представляешь?! Завтра Павла Иосифовича не будет на этаже, я точно разузнала, и ребята доставят к тебе ту старушку, она, говорят, светилом считается.