Так вот, когда мы с Роном, наконец, доходим до вполне очевидной мысли, что о корабле не пишут просто для того, чтобы не сеять панику, наш праведный гнев не знает границ. Может быть оттого, что это напрямую касается и нас, ведь погибшие — такие же авроры, как мы. И я, и Рон вполне можем в скором времени оказаться на их месте, охраняя никому не нужные сокровища. А если написать правду? Признать, что в Магической Британии развязана новая война, а противник, появляющийся буквально с небес, как кара Господня, совершенно неуловим и непредсказуем? Фадж уйдет в отставку, как Министр Магии, вторично не справившийся, вновь не распознавший надвигающейся угрозы? Нет, Корнелиус Фадж явно полагает, что место главы магического правительства — это именно то, для чего он рожден в этой жизни. Так что никаких кораблей и пиратов. Просто грабители, господа, это бессовестные и беспринципные охотники за чужим добром, убийцы, да-да, а какими им еще быть? Не такие как добропорядочные жители Магической Британии. Это правда, они совсем не такие… На месте Кингсли и Блэкмора, я бы стер память еще и Поттеру с Уизли, но мы приобщены к тайне, к тому же связаны подпиской о неразглашении.
- Интересно, как долго получится это скрывать? — недоумевает Рон.
- Да сколько угодно, — все еще негодуя, говорю я. — Ты вспомни, они целый год скрывали возрождение Волдеморта и старательно втаптывали меня в грязь, пока Фадж не увидел его собственными глазами в Министерстве. Думаю, пока этот корабль не опустится прямо на голову Корнелиусу Фаджу, Пророк ничего не напишет.
- Слушай, — Рон немного мрачнеет, — а ты Джинни рассказал?
- Ну, да, еще в прошлый раз.
Ну, да, Поттер, подписка о неразглашении, между прочим, подразумевает и то, что ты не будешь выбалтывать жене за вечерним чаем служебные тайны, но где уж тебе думать о подобных мелочах!
— И я Гермионе тоже. И о вчерашнем… Как ты думаешь, ведь это запрещено, да?
Я молча киваю, и мы обещаем друг другу, очень торжественно, как первогодки в Хогвартсе, одно слово, что больше ни-ни. Никому. И, к сожалению, на этот раз сдерживаем слово…
— Так что там у тебя со списком? — неожиданно вспоминаю я.
Рон молча показывает мне свой пергамент. Измятый, чернила там, где он усердно касался строчек влажными от нервного напряжения пальцами, просто расплылись, Да, я понимаю, что вчера он устал, что в то время как я с Кинсли смотрел воспоминания в думосборе и размышлял, послышался ли мне голос Драко Малфоя, или же мой извечный слизеринский недруг действительно был на месте нападения и не позволил убить Эйли, мой друг вынужден был тащиться за этим надутым Хэмсфилдом по всему замку, простите, скромному дому министерского чиновника, и записывать, какое именно добро вынесли воры, и сколько примерно оно стоило. Но то, что написал Рон… Местами это невозможно разобрать, а к вечеру Блэкмор распорядился представить ему весь список в наилучшем виде. Портрет волшебника Г…