Федор Аполлинарьевич оттолкнул Варвару, охнул, схватился за ногу, потом за грудь и начал оседать на землю.
Я как раз в этот момент закончила приводить себя в относительный порядок с помощью зеркальца и платочка. Зеркальце мне показывало такие гадости, что впору было самой хвататься за сердце. Но я хвататься не стала — все равно не помогли бы. А возможно, что еще бы и затоптали в неразберихе.
От дома бежали еще двое: Петр, которого я уже видела, и еще один мужчина. Его я пока не разглядела, заметила только, что он был неприлично толстым и скорее не бежал, а быстро шел, хватая воздух широко открытым ртом.
— Что же ты стоишь?! — крикнула мне резко успокоившаяся Маринка. — Не видишь, что ли, что он умирает?! Звони срочно! Срочно звони в «Скорую»!
Варвара тоже оглянулась на меня, но ничего не сказала, увидев, что я уже достала из сумки свой телефон.
«Скорую» так «Скорую», ну и незачем так орать.
Я вызвонила «Скорую помощь», а тут и Федор Аполлинарьевич пришел в себя.
— Варя, — хрипло сказал он, — звони во все колокола!
— Уже, — ответила Варвара, — вот девушка вызвала «Скорую помощь», сейчас приедет врач.
— Милицию нужно! — снова взревел Федор Аполлинарьевич.
— Да успокойся же! — небрежно бросил Петр. — Ну живой остался, так надо тихо радоваться, а ты орешь. Щас все вызовем.
Федор Аполлинарьевич без возражений выслушал своего старшенького отпрыска и повернулся ко мне:
— Звоните, Ольга, пусть едут прямо сейчас, пока следы еще не затоптаны.
Я кивнула, подумала и снова набрала номер телефона майора Здоренко. А кому бы я еще могла позвонить?
— Зря ты, папаша, ментов припрягаешь, — солидно проговорил Петр, — непонятки нужно разруливать среди своих.
— Тебе не нужно волноваться, папа, у тебя нервы слабые, — говорила Варвара.
Прибежавший толстый мужчина с грустными глазами, тяжело дыша, опустился на колени перед Траубе и ощупал его правую ногу.
— Перелом самый обыкновенный, — продышал он с откашливаниями, — гипсовать надо.
— Оставьте меня все! — надрывался в ответ Траубе. — Убийцы, киллеры, варвары!
— Папа, все нормально! — приговаривала Варвара, гладя папу по руке. — Сейчас мы тебя перенесем в кресле в дом, приедут врачи и тебе окажут первую помощь. Все нормально.
— Все хреново! И нечего спрашивать! — крикнул Траубе, но уже тише, было заметно, что он выдыхается и дурь из него выходит. Он, морщась, хмуро осмотрелся и уперся взглядом в Кряжимского.
— А этот, с подбитым глазом, еще спокойно говорит, что он не сумел приехать! — хрипло проговорил Траубе. — Господи! И зачем я только дожил!
Майор Здоренко оказался на месте, что было хорошо, и он обедал, что было плохо.