На краю стола рядом с ним лежала толстая книга в покрытой рунной вязью обложке; вероятно, это она стукнула, приземлившись. Эйдан схватил её как сокровище, наскоро перелистал. Вся книга была написана рунами, и Эйвери тут же вытащил из сумки Рунический словарь. Оставалось только надеяться, что история богов не растянута на всю книгу.
* * *
Эйвери вынырнул из книг тогда, когда колокол прозвенел снова и пора было идти на Трансфигурацию. Он запихнул фолиант в сумку и поспешил на урок. На лестнице он догнал Антонина, который при виде его расцвёл и достал два завёрнутых в пергамент бутерброда.
— Шпашибо, ты наштоящий друг! — невнятно поблагодарил Эйвери, вгрызаясь в хлеб, без всякой меры нагруженный сыром и ветчиной: не иначе, Долохов сооружал сам.
У кабинета Трансфигурации уже толпились пятые курсы Райвенкло и Хаффлпаффа, но гриффиндорцев ещё видно не было (по причине малочисленности потока все четыре факультета на основные предметы ходили вместе). Кабинет же представлял собой образец полного разгрома: сорванная люстра, выбитые стёкла в окнах и шкафах, опрокинутые парты и стулья. Дверь была открыта, потому гневный голос профессора МакГонагалл разносился по всему коридору:
— Вы вознамерились вылететь из школы? Сколько это может продолжаться? Вы перешли на второй курс и ещё не можете контролировать свою магию? Не можете или не хотите?
Повисла непродолжительная пауза, видимо, провинившийся студент тихо оправдывался.
— Я понимаю, что вы магглорожденный! Но второй курс!.. У вас будут дополнительные занятия, — объявила МакГонагалл. — Сначала со старостой вашего факультета, потом, если это не поможет, — со мной лично! Я понимаю, что профессору Слизнорту в принципе безразличны отстающие студенты, но я этого так не оставлю!
С этими словами декан Гриффиндора появилась в дверях, подталкивая перед собой того самого лентяя, за которым Эйвери наблюдал вчера в гостиной.
Долохов сделал попытку спрятаться за спину друга, но опоздал.
— Антонин, как хорошо, что вы здесь, — облегчённо вздохнула МакГонагалл. — Пожалуйста, подтяните этого студента по моему предмету. Хотя бы повторите первый курс. Пока я разбиралась с Блэком и Снейпом, он так трансфигурировал стакан в чашку, что... — она потерянно махнула рукой, показывая на разгромленный кабинет. — Подождите, пока я приведу всё в порядок.
Эйвери наблюдал за происходящим с такой отстранённостью, что сам себе поражался. Он понимал гнев и досаду профессора, он понимал злость провинившегося мальчишки и нежелание Долохова тратить на отстающего то время, которое он мог бы провести в обществе девушки. Но ему самому со вчерашней ночи были абсолютно безразличны школьные дела. Зачем так кричать на ученика, который плохо чувствует магию, если где-то далеко бывшие всесильными боги ждут его, Эйдана, слова? Если стало ясно, что чьё-то неверие может убить и бессмертных, век за веком погружая в небытие имена и деяния?