Было удивительно и, что скрывать, завидно, что Крис мог управлять чужим телом так, как сам Гарри не сможет никогда. Если мальчик проходил мимо столов, шкафов и прочей мебели, появлялись синяки от невовремя подвернувшихся углов. Приготовление обеда иногда заканчивалось ожогами на руках, а встречи с кузеном и его дружками — болью и оскорбленной гордостью. Но гость в его теле либо стремительно летел, соскальзывал со ступеней, либо чеканил шаг, ловя на себе удивленно-восхищенные взгляды. Крис объяснил, что маленькие дети часто бывают неуклюжими, в то время как сам он когда-то был тренированным дуэлянтом. Но Гарри почему-то был уверен, что после любых тренировок не сможет двигаться так же быстро и легко. Подобной грациозности не достичь никакими упражнениями, с ней можно только родиться.
Тетка, не увидев ничего интересного, наконец оторвалась от окна и сунула мальчику хлеб, который тот вставил в тостер и достал из холодильника масло и джем. Гарри ковырялся в оставшихся с ужина овощах, когда Дадли заметил у себя в тарелке одну полоску бекона вместо двух. Кузен выпучил глаза, начал краснеть, но, стоило ему открыть рот, как Петунья встала и спешно бросила ему на тарелку свою порцию ароматного мяса. Маленький боров немного подумал (Гарри готов был поклясться, что единственный вопрос, на который эта жирная туша могла ответить не раздумывая, был «А любишь ли ты поесть?») и принялся за еду. Мальчик тихонько фыркнул, отправив в рот кусок свеклы. Вернон и Дадли всегда сидели рядом и казались не людьми, а машинами для поглощения пищи — одинаково тупые лица, бессмысленные взгляды, устремленные в тарелки, квадратные челюсти (у сына ненамного меньше отцовской), перемалывающие все, что попадало в ненасытные пасти.
— Ешь быстрей, не кривись, негодник. Сейчас быстро сделаешь, что Петуния скажет, и иди куда-нибудь погулять, чтоб не смел до вечера домой возвращаться, — с дядюшкиных пышных усов осыпались кусочки яичницы.
«О-о-о, — протянул голос в голове Гарри, — у нашей маленькой свинки ведь завтра день рождения, тетушка хочет собственноручно привести дом в идеальное состояние».
Гарри с трудом сдержал улыбку и только молча кивнул, получив одно из любимых распоряжений — уйти прочь и не показываться дома. Когда его не хотели видеть (что значит постоянно), ему обычно велели сидеть в чулане и не шуметь. Очень редко ребенку удавалось где-нибудь погулять или заняться чем-то хоть немного интересным. Из игрушек у него был только солдатик, потерянный Дадли года три назад, а из книг — несколько старых журналов тети Петунии, по которым Крис когда-то научил его читать. Но даже их было бесполезно доставать из тайника, в чулане все равно не было электричества: строители и не подозревали, что вместо метел и швабр там будет жить маленький мальчик.