И опять Миша все угадал.
— Ничего такого я не подумаю, — взял он в свои ее руки. — Я же видел тебя не раз — как ты ходила по лесу и по аллеям, такие умные глаза, и такое в них одиночество… Я о тебе много думал: кто ты, почему одна? Надо было подойти раньше, но я, представь себе, не решался.
— Почему?
— Должно быть, чувствовал: даром это мне не пройдет.
Больше они не сказали друг другу ни слова. Молча, обнявшись, прошли через альков в спальню, где стояли две тахты, разделенные тумбочкой. Миша задернул шторы, стало почти темно. И в этом сумраке, под шум дождя, содрогаясь от боли и счастья, Лена стала женщиной.
— Милая моя, так это у тебя впервые, — прошептал ее первый мужчина — растроганно, изумленно. — В наше время… В расхристанной нашей стране… Да ты просто реликт Золотого века!
— Не смейся…
— Посмотри на меня! Разве я смеюсь? Я чуть не плачу…
У него и в самом деле стояли в глазах слезы.
— Мне нужно в ванную, — шевельнулась Лена.
— Да-да, конечно, — засуетился Миша. — Вот чистое полотенце, салфетки… Что-нибудь еще?
— Нет, ничего. Я сейчас.
— Теперь-то ты можешь надеть халат? — крикнул ей в спину Миша. — Это уже ничего не значит?
Невозможно, когда тебя так понимают!
Лена вышла, путаясь в полах синего с белым халата. Миша встретил ее в бежевой свежей рубахе и легких брюках, какой-то очень вдруг молодой.
— Какая ты хорошенькая! — восхитился он. — В этом халате — как медвежонок. Он всегда теперь будет ждать тебя, хорошо? Пошли в столовую: уже обед.
— Нет, что ты, я не могу, — испугалась Лена.
— Почему? — простодушно удивился Миша.
— Потому что… Потому что…
— А, понимаю! — догадался Миша. — Никто здесь ничему не удивляется, никто никому бестактных вопросов не задает, так и знай! Не бойся, на тебя не будут глазеть: у нас такое не принято. К тому же в нынешние времена полным-полно посторонних. Разве я не говорил тебе: все коттеджи сдаются.
— Говорил.
— Ну вот. Это прежде все друг друга знали в лицо; теперь незнакомых лиц много. Так что пошли обедать, заодно погуляем. Смотри, какое солнце! Как по заказу.
Вышли на балкон и увидели: чудо произошло в природе. Толстым желто-красным ковром устлана была земля, с влажных деревьев, плавно кружась, падали последние багряные листья, подбавляя красок роскошному ковру осени. Ветер разогнал тучи, яркое небо сияло над головой.
Миша обнял Лену за плечи.
— Смотри, как радуется за нас природа. Ты ведь останешься? Утром провожу на станцию, поедешь в свой институт.
— В университет, — самолюбиво уточнила Лена.
— Сейчас везде — университеты да академии, — засмеялся Миша. — Так останешься?