Если бы я знала… Я знала, это не мешало мне надеяться.
О том, что опасность близко, меня предупредил Санни. Когда вышел из гигиенической комнаты, уже одетый в элегантный белый костюм, замер, так и не закрыв за собой дверь. Я в этот момент стояла у окна, смотря на здание лаборатории, которое с этого ракурса смотрелось величественно и… вполне мирно.
Ощутив движение едва ли не раньше ботов, оглянулась, успев заметить, как Санни чуть склонил голову, словно к чему-то прислушиваясь.
Рядом с ним я оказалась раньше, чем сообразила, что делаю.
Затолкнув мальчишку обратно и зафиксировав дверную панель, приложила палец к губам, надеясь, что он правильно воспримет мою молчаливую просьбу.
Он воспринял правильно. Закрыл на мгновение глаза, так и не дав поверить в то, что я в них увидела – он понимал, что именно сейчас происходило, вздохнул… как его учили, отошел к стене и опустился на пол, обняв прижатые к груди колени.
Глупо, но в этот момент я подумала о печенье, которое мы с ним так и не попробовали.
Самообладание срывало, но Лазовски был вынужден делать вид, что заинтересованно внимает рассказу одного из инженеров, с благоговением вещавшего о преимуществе именно той модели системы жизнеобеспечения, которую для армады Соболева выбрал Штаб Объединенного Флота.
Соболев стоял тут же, но не столько слушал, сколько наблюдал за ним, Геннори, игравшем роль адмиральского адъютанта.
Лазовски чувствовал этот небрежный, поверхностный взгляд и зверел еще сильнее. Он уже и забыл, что значит «держать лицо» – то после полуторагодовалого общения с самаринянским жрецом оставалось маской, – но на этот раз «пробило» так, что скулы сводило от напряжения.
Прошлый день был тревожным, ночь – бессонной. К утру шейх дал свое официальное согласие на проведение операции по освобождению заложников силами особого отряда военной разведки Союза, но теперь молчало собственное командование, объясняя отсутствие приказа необходимостью еще раз взвесить все «за» и «против».
Шторм, Орлов и Ежов делали все, что могли, и даже больше, максимально задействовав свои связи, но сумели выяснить лишь то, что процесс тормозится на уровне отдела планирования Штаба Объединенного Флота.
Предсказуемо! Вячек предугадал такой поворот событий еще после первой встречи с Валандом, но они оба надеялись, что до такой подставы собственного офицера дело все-таки не дойдет.
Дошло… Лазовски не терпел предательства в любой степени его целесообразности, но на этот раз был готов закрыть глаза на возможные неприятности кап-три. Если бы в этой игре в качестве разменной монеты не были задействованы его люди.