Царев в ответ поморщился, он все прекрасно понял.
— Даже если растащу пушки по позициям, вряд ли что смогу сделать. Мы взяли с собой снаряды для учебных стрельб, ну и НЗ в передке двенадцать штук на пушку [427], остальное в Пинске. А связь? И кто мне даст оборудовать НП на границе?
Майор знал, что говорил. По норме на пушку 122-мм один боекомплект составлял восемьдесят снарядов, а для 152-мм орудия шестьдесят.
— Все знаю! — Ненашев, скривившись, убрал документы назад в сумку, оставив лишь одну бумагу, — Ничем помочь не смогу. Хотя погоди! Я когда сюда добирался, видел, как знакомые тебе ящики куда-то рядом везли. В месте, где железная дорога пересекается с шоссе, чей-то склад. И замнем тему. Вдруг врут погранцы, обойдется без стрельбы.
— Хорошо бы так, — вздохнул Царев, — Погоди, а почему именно так?
Его палец, путешествуя по листу, вопрошающе остановился около мест расстановки батарей.
«Ступай туда, и стреляй в том направлении», Панов поморщился, ну не выходил из него «наш человек в другом мире». Ему все больше верилось, что тянул он вместе с Костей лямку в училище, прыгал через забор к пиву и бабам.
Майор имел полное право на сомнения и Саша ответил:
— Где наши зенитчики? Вот-вот, на сборах под Минском. Расставишь так и не надо беречь лес от пожара. Пусть дымит гуще. Обязательно проверь противогазы. Еще бы еще в твой образцовый парк бревен на колесах напихать. Чисто из моей антифашистской вредности.
— Ты очень изменился Максим.
— Эй, стаканы неси, а? — анекдотов у Панова хватит на триста лет жизни. Так что «интеллектом» забьет любые воспоминания.
— А взойдем ли мы? — усомнился «однокашник», судорожно глотая воздух и оценивая объем посудины.
Если гнать первач, надо соблюдать технологию. Доктора правильно пишут про некачественный самогон. Но первые слезы из свеклы, настоянные на бруснике, с крепостью градусов так в шестьдесят…
Короче, надо дружить с местным населением, потому как качественный продукт всегда делали исключительно для себя, обходясь по утрам без компота с квашенной капустой.
— Обещаю, — наливая еще по полстакана, уверил его Ненашев, немного мрачнея.
Обязательно взойдем. Куда-то. Вместе или по отдельности. На Голгофу или куда рядом. Постоим, а после неизбежно посмотрим сверху. Панов окончательно перестал парить над действительностью, он в нее верил.
Но пафос не помешал Максиму рассказать Константину три раза подряд смешную байку: как долго строили немцы ложный аэродром, но англичане сбросили на туда лишь одну бомбу из дерева. Заодно посоветовал заехать к нему на границу.