А вот и место, где был срублен Серьгин хутор. Догорело тут уже, дотлело все, что могло гореть и тлеть. Только обугленный журавель высится над ужасным сердцу колодцем. Э… Да вот и чьи-то босые ноги из-за сруба торчат. Неужели и брат Тренка выбрался из колодца? Сопун наддал, ног под собою не чуя, однако вблизи подтвердилось то, что он почти сразу увидел, да только глазам верить не захотел: вовсе не Тренкины они, эти красно-черные от ожогов ноги, а сруб колодезный оббежав, увидел, что на него вытаращил глаза давешний печерский чернец, которого полагал он замученным.
— Господи, Твоя воля! — перекрестился чернец. — Как же ты жив оказался, мужик? Тебя же на моих глазах безбожные разбойники застрелили, а потом в колодец кинули!
— Очнулся, а потом удалось мне и выбраться, — пробормотал колдун и нахмурился, соображая, что же ему делать теперь со свалившимся на голову православным монахом.
— Кто ж помог тебе? Я здесь без помощи собрался уже помирать голодной смертью. — Тут наставил ухо чернец, но поскольку Сопун и не подумал ответить, то задал он следующий вопрос: — А где кунтуш и сабельку взял, хозяин? И шапочка-магерка на тебе хоть и дешевенькая, плохого сукна, да все не наша, иноземная.
— Один из наших обидчиков, отец, уже на дубе повешен. Согласись, что это бывшее его, убийцы, добро теперь мне нужнее, чем ему, — пояснил Сопун и замер, к движению мыслей в себе прислушиваясь: почувствовал он, что вот-вот придумает, как поступить с чернецом. Да не тут-то было!
Смешная, будто со всех сторон обритая фигурка домового вдруг поднялась над вытоптанной травой, и прозвучало пискляво:
— Кому тут Домашний дедушка понадобился? А вот он я!
— Угомонись ты ради бога, Дедушка! — замахал на него руками Сопун. — Не видишь, что ли, кто к нам в гости пожаловал?
Тем временем прищурился домовой, рассмотрел, наконец, монаха — и тут же от испуга обратился облезлым котом. Кот, без следов шерсти на теле выглядевший еще даже неприличнее, чем безволосый и голый домовой, выгнул спину дугой и зашипел.
— А я удивляюсь, хозяин, с кем это ты там разговариваешь. Котик, оказывается, он тоже уцелел, Божье создание. Хе-хе, хорошо, говорю, что котик, бедненький, мне раньше под руку не попался: боюсь, съел бы я его с голодухи, не побоялся бы и оскоромиться…
Тут замолчал чернец и попытался вжаться спиной в бревенчатую стенку колодца: на полянке показался огромный медведь, усердно тянущий за собою волокушу с мертвым телом. Увидав мужика, радостно рыкнул зверь, бросил стволы-оглобли (живой мертвец на сей раз уцепился руками и с волокуши не слетел), поднялся на задние лапы и замахал передними приветственно. Кот заурчал и принялся тереться о задние лапы медведя, а чернец сам не заметил, как оказался с другой стороны колодезного сруба. Впоследствии никак не мог он припомнить, ступал ли тогда на обожженные ноги.