И ему повезло! Старая дряхлая Шляпа громко выкрикнула: «Гриффиндор!»
Рубеус, чуть не свалив покряхтывающий под его тяжестью табурет, еле дождался, пока профессор Дамблдор снимет Шляпу с его головы, поймал добрую, поощряющую улыбку декана и направился к своему столу.
Студенты, мимо которых он проходил, громко шептались: «Ну и дылда! Глядите, он что, задержался в развитии, сколько ему лет, что он только сейчас пошел в школу? Не меньше восемнадцати!»
«Ну и пусть их сплетничают! Папа научил его, что отвечать в таких случаях. Что он перепутал зелья, когда был маленьким и выпил большую дозу Костероста. Долго болел и все такое, но остановить процесс разрастания костной ткани не удалось.»
Он уселся с краю длинного стола. Скамейка тоже жалобно заскрипела под его весом. Глаза голодного полувеликана разбежались в разные стороны при виде шикарных яств — дома у них ничего такого не водилось. Правду папа сказал — что в Хогвартсе он не будет голодать! Так что в этот вечер Руб наелся до отвала.
Поселили его в холодной спальне с двумя мальчиками. И кровать поставили большую, широкую и крепкую, как топчан. Наверное, профессор Дамблдор позаботился.
И началась у Хагрида учеба...
УЗМС должен был у них начаться только на третьем курсе, но это не помешало юному Хагриду в свободное время бегать к профессору Кеттлберну. Тот достаточно тепло принял неуклюжего волосатого здоровяка, почувствовав в нем родственную душу. Обоим было комфортно друг с другом — профессор любил рассказывать о своих путешествиях и увиденных и изученных животных, а Рубеус впитывал новые знания как губка, попутно помогая профессору с его питомцами для уроков.
Огорчало Хагрида только, что животные, рекомендованные школьной программой, были какие-то все скучные. Ну, крупы, ну лазили... еще гномы всяких разновидностей. Как-то в Запретном Лесу видел издали кентавров и единорогов. Еще скользкие флоббер-черви... бррр! Кеттлберн обмолвился ненароком, что в Хогсмиде, в трактире «Кабанья голова» частенько останавливаются путешественники, предлагающие иной раз привозимых контрабандой экзотических животных совершенно задешево, и с тех пор Рубеус мечтал, как на третьем курсе первым же делом пойдет именно в это место — а вдруг ему удастся заполучить какого-нибудь милого зверька?
Отец писал ему два раза в месяц, сообщал, что у него все хорошо, пусть Рубеус не беспокоится. Но Рубу некогда было особо думать о родителе — учеба отнимала много времени. В других науках, кроме зоологической, приходилось изрядно шевелить мозгами, но хотя и со скрипом, крепким середнячком он стал. Преподаватели не ругали его, напротив, советовали приложить побольше усилий, но Рубеус и так выматывался настолько, что был рад и таким результатам.