Ехали потому, что надеялись за Амударьей найти свой интерфронт. «Чтоб землю в Герате крестьянам отдать».
Не надо скептически улыбаться и противопоставлять такому вот романтическому порыву позицию тех, кто предпочел тюрьму и ссылку за протесты против развязывания афганской бойни. Честь и хвала тем, кто прозрел раньше. У каждого был свой путь к постижению истины. Многие мои друзья уезжали в Афганистан от самих себя. Да, он казался спасением — даже если там был риск погибнуть.
Главной заботой молодых наших советников, особенно на первых порах, было найти с афганскими сверстниками общий язык, подружиться с ними. Это было важно вдвойне, когда речь заходила о совместной профессиональной работе.
Из дневника:
«К моему любимцу в газете «Дерафше джаванон» Фаруку — юному скромному пуштуну — из Джелалабада приехал отец. Он рассказал, что в их дом недавно нагрянули моджахеды. Узнав, что Фарук стал работать в газете, требовали выдать им его для расправы. Отец специально приехал в Кабул, чтобы предупредить сына: «Не вздумай пожаловать в гости».
Фарук — молодец. Он лезет в самое пекло. По вечерам после работы надевает национальный пуштунский костюм и идет на окраину Кабула — туда, где стоят шатры кочевников. Как-то я сказал, что не худо бы нам добыть репортажи из отрядов контрреволюции. Фарук сразу вскинулся: «Я готов». И вот теперь он ходит к кочевникам. Там завязано много ниточек, если хорошо потянуть, такой клубок можно будет распутать…
Недавно он сам — пока это уникальный случай для местной журналистики — поехал в командировку на север страны, побывал в наиболее опасных районах. Правда, хороших статей не привез. Не умеет еще писать. И страшно переживает из-за этого. Мой переводчик сегодня рассказал: «Был у меня дома Фарук и жаловался: вот, дескать, Снегирев ставит нам в пример своих друзей — знаменитых советских журналистов, но я тоже хочу стать таким. И… не могу. Не умею».
Важно, что он хочет, важно, что когда я рассказываю что-то, распекаю его за что-то, он смотрит на меня широко открытыми юношескими глазами, и в этих глазах я вижу энтузиазм, преданность избранному делу, мучительное желание понять, овладеть…
Абсолютное отсутствие профессионализма — общая беда для всех ребят газеты. Они на ходу учатся элементарным вещам. Каждый мой визит в редакцию всегда превращается в длинную лекцию или «пресс-конференцию» о принципах макета, верстки, о планировании, об организационной работе, жанрах, иллюстрациях, о конкретном сборе материала…
В первое время, не в силах сдерживаться, я их часто ругал — они казались мне беспросветно ленивыми. С течением времени убедился: не ленивые, нет — просто носят на себе печать многовекового восточного уклада. А ребята хорошие — научатся, обязательно научатся».