После свержения Амина бывший член Политбюро, министр иностранных дел более семи лет провел в тюрьме. Затем два года просидел дома, сейчас не только министр, но и член ЦК НДПА.
Годы, проведенные в застенках Пули-Чархи, внешне почти не отразились на облике бывшего соратника Амина. Он крепок сложением, на лишенном усов и бороды смуглом лице выделяется красивый, чуточку хищноватый нос. Выпуклые, с красноватыми белками, глаза. В руках, как многие афганцы, непрерывно перебирает четки.
Ш. Вали: В начале 1980 года состоялся так называемый «суд» над халькистским руководством партии. Одиннадцать человек были приговорены к расстрелу. Приговор, не мешкая, привели в исполнение. Тринадцати другим подсудимым, в том числе и мне, сначала тоже объявили расстрел, однако затем заменили двадцатью годами тюрьмы.
— Но это финал. А что предшествовало ему? Расскажите о последних днях Амина.
— Он утверждал, что между ним и Брежневым установлен хороший контакт, хотя было ли это правдой — я не знаю. Во всяком случае, по поводу встречи с Брежневым он хлопотал.
Вопрос о приглашении в Афганистан советских войск никогда не обсуждался ни в Политбюро, ни в правительстве. Только однажды Амин каждому из своих приближенных шепнул доверительно: вероятно, прибудут советские войска, но не для участия в боях, а исключительно для охраны. Войска, по его словам, встанут на рубежах вокруг Кабула, а высвободившиеся афганские части будут направлены в провинции для борьбы с мятежниками. Амин вслух делился своими идеями: «Может быть, переодеть советских солдат в форму афганских вооруженных сил, чтобы особенно не раздражать население?»
Сообщение о приходе войск преподносилось нам как решение советских товарищей, не подлежащее обсуждению. Конечно, Амину и в голову не могло прийти, что приглашенные им войска первым делом помогут расправиться с ним самим.
А. К. Мисак: Амин никогда публично не обсуждал вопрос о вводе советских войск. О помощи северного соседа говорилось много, но обычно — в абстрактных выражениях: «Советский Союз не оставит нас в беде», «Москва поможет дать отпор любому агрессору», «Великий советский народ протянет руку дружбы…» Вот в таком духе. Близкий друг Амина, занимавший пост министра высшего образования, Махмуд Сума однажды рассказал мне, что он слышал слова генсека: «Если мне будет плохо, Советский Союз окажет широкую военную помощь и даже, быть может, пришлет солдат».
Было ли нам так плохо, что понадобились чужие солдаты? Я много раз задавал себе этот вопрос. Думаю, внутреннее положение в Афганистане не требовало ввода советских войск.