Я вам скажу: там Андропов играл большую роль. Его люди нашли в Чехословакии Бабрака Кармаля, подготовили его на роль нового лидера. Брежнев очень доверял Андропову.
А я узнал обо всем постфактум. Я не занимался оперативными делами, больше — крупными вопросами теории.
И еще. Нельзя судить тогдашних руководителей мерками сегодняшнего дня. Не надо все и всех чернить. Следует анализировать отдельные события только в общем контексте времени, иначе вы неизбежно удалитесь от истины. Наше руководство — это я вам говорю со всей ответственностью — было всерьез обеспокоено возможностью появления на юге еще одного недружественного нам режима. Боялись новых ракет, нацеленных на нас. Ввели войска для предотвращения агрессии. Я вас уверяю: это не пропагандистский штамп, а отражение реальных настроений руководства.
И ведь были уверены: войска встанут гарнизонами, в боевых действиях участвовать не будут…
Д. Г.: Можно, конечно, все свалить на эту четверку, обвинить ее в недальновидности, отсутствии политического реализма, догматизме, имперских амбициях и еще во многом, и это будет объективно, справедливо. И все же давай рассмотрим ту ситуацию во всей совокупности проблем, я их сложном переплетении, попробуем потянуть за ниточку клубка.
Брежнев в одном из интервью указывал: помощь ДРА была оказана для отражения внешней агрессии, которую начали против революционного Афганистана. Кто ее осуществлял по мнению нашего тогдашнего лидера? Империализм и его пособники. Брежнев выражал опасение, что Афганистан превратится в военный плацдарм на южной границе нашей страны.
В. С.: Он же, помнится, назвал и ряд других факторов, так или иначе учитывавшихся в момент раздумий: вводить или не вводить войска? Тут и форсирование американцами новых долгосрочных программ вооружений, и создание ими «сил быстрого развертывания», и увеличение государствами блока НАТО своих военных бюджетов, и фактический отказ правительства Картера от ратификации Договора ОСВ-2, и напряженность в отношениях с Китаем, и далеко идущие планы Америки в отношении Ирана, сбросившего шахский режим…
Д. Г.: Да, ситуация была непростая. И все же главный тезис, если сформулировать его коротко: подрывающие афганскую революцию силы действуют извне и в перспективе угрожают безопасности СССР. Это серьезный аргумент. Плюс взгляды Кремля на личность Амина. Наши лидеры никогда не доверяли ему. Он учился в США, а не в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы, говорил на английском, а не на русском языке. КГБ подозревал его во многих прегрешениях и кознях. Один из сотрудников КГБ, сбежавший на Запад, рассказывал: «У нас были сомнения в отношении Амина с самого начала. Наши расследования показали, что он — красиво говорящий фашист, который был тайным прозападником… Мы также подозревали о его связях с ЦРУ, но не имели доказательств»