— Итак?..
— Никодимов — я… стало быть… служитель гостиницы Знаменской, ваше сиятельство.
— Что же вас привело ко мне?
— Дело одно подозрительное…
— У меня есть подчиненные, дежурный по отделению офицер, наконец… Вы могли сказать им.
— Нет, ваше сиятельство, это государственной важности дело… как я его своим умом разумею и я могу только вам…
— Ну?
— Жилец у нас пропал… Второго занял номер, а четвертого не вернулся…
— Четвертого? — переспросил Ланской.
— Четвертого, ваше сиятельство. Как ушел с утра, так и все… День нет, два нет… А сегодня утром зашли к нему и на столе обнаружили мелкие такие пылиночки — порох стало быть!..
— Фамилия?
— Никодимов, стало быть…
— Нет! Его фамилия?
— Владимиров, ваше сиятельство, Владимиров Дмитрий Алексеевич!
Ланской чуть не подскочил на стуле:
— Адъютанта!
Вошедшему адъютанту он немедленно приказал доставить арестованного террориста.
— Он? — спросил Ланской, когда в комнату ввели Владимирова.
— Он.
— Кто?
— Владимиров… Наш бывший жилец… В шестьдесят пятом номере проживать изволили… И вещички там свои оставили… Ни бог весть какие, но все же вещички…
— Провести немедленно там обыск! Вещи доставить сюда! — распорядился Ланской.
— Слушаюсь, ваше сиятельство!
— Будьте добры расписаться в протоколе очной ставки, — произнес Ланской, обращаясь к Никодимову. Затем повернулся к Владимирову.
— И вы тоже.
Владимиров медленно поднялся, подошел к столику секретаря и расписался.
В это время в кабинет вошел адъютант:
— Ваше приказание выполнено! Наряд в составе трех низших чинов под командованием полицмейстера 2-го отделения Банаш фон дер Клейма направлен для проведения обыска в Знаменскую гостиницу!
— О результатах обыска прошу немедленно доложить мне. Арестованного распорядитесь увести.
Владимирова вывели из кабинета.
— Я хотел бы спросить… — сказал Никодимов после того, как расписался в протоколе очной ставки. — Мне ведь, должно быть, за сообщение награждение полагается?
Ланской пристально посмотрел на служителя гостиницы. Никодимов как-то весь сжался, низко поклонился и выскочил из кабинета.
А через час в комиссию были представлены «отысканные в Знаменской гостинице оставленные там в номере шестьдесят пятом неизвестным лицом армяк… шкатулка, бумаги, пузырек…»
Лакской распорядился вызвать Владимирова.
— Ваши вещи? — спросил он у него.
— Мои.
В это время адъютант поставил на стол запертую шкатулку.
— Тоже ваша?
— Моя.
— Что в ней?
— Разные мелочи.
— Откройте, — распорядился Ланской.
— Нечем. Нет ключа.
— Взломайте.
— Зачем же ломать? — вмешался Владимиров. — Ключ в моем портмоне, которое вы у меня забрали при аресте.