Но для чего?!
— Ты — человек, — назидательно ответил Фэб. — А они — гермо. Хочешь ты того или не хочешь, тебе теперь придется про это помнить. Не для твоего блага, для них. Чтобы им потом не было больнее.
— Фэб, сделай хотя бы стену, — попросил Ри. — Может, в чем-то ты и прав… я еще не разобрался, в чем именно, но могу допустить, что прав… но верни на место стену вашей каюты, пожалуйста. Как в зверинце каком-то… нельзя же так!
— Так нужно, поэтому стены не будет. Ри, стена находится у всех в голове, — Фэб слабо улыбнулся. — Очень страшная стена. Тебе еще повезло, тебе не успели привить предубеждение против рауф. То есть привить удалось, но это было сравнительно недавно, и у тебя еще есть шанс что-то изменить. Теперь к делу. Открой, пожалуйста, то, что тебе дали.
Информационный пакет был, по сути дела, считкой, которая сейчас находилась на биокомпе у пилота. Ри вывел изображение на центр каюты катера.
— Это тот человек? — без всякого выражения спросил Фэб, когда в пустоте возникло лицо Микаэля Стовера.
— Да, — кивнул пилот. — Он самый.
Фэб ничего не ответил.
— Ну, привет, юноша, — Стовер смотрел куда-то в сторону, и Ри понял, что считка сделана в большой спешке — видимо, Микаэль хотел кинуть перед собой так называемое «зеркало», да промахнулся, и поэтому изображение выглядело странно — искаженное полупрозрачное лицо, взгляд мимо тех, кто должен был сейчас это слушать. — Поговорим? Я больше чем уверен, что ты эту информацию получишь. Значит, так. Твоя семья находится у нас. Думаю, тебя устроит обмен — твоя жизнь на их жизни. Где нас найти, угадать сумеешь самостоятельно, но если хочешь, могу дать подсказку — этого места нет нигде и почти никогда, — Стовер засмеялся. — Срок даю месяц. Передавай привет гермо, — он снова усмехнулся. — Думаю, ему будет интересно узнать, что его унылый Дс-35 я посетил еще до твоего убогого Инсена. В отличие от твоих псевдородителей его псевдородители оказались людьми более практичными — но это ничего, ведь его мать все-таки отправилась с нами, тем самым обеспечив спокойную жизнь недоделанному Маджента-миру, место которому, если задуматься, на свалке. Пошла она, замечу, добровольно. В общем, встретимся в нигде и никогда, пилот. За свои поступки надо платить, мальчик. Или ты думал, что так легко от меня отделаешься?
Изображение исчезло.
— Где находится нигде и никогда? — поинтересовался Фэб.
— Маданга, разумеется, — скривился Ри. — Ну, правильно. У него есть информация о мире, да и уважают его в нем… до сих пор. Мы там на месяц застряли. Отвратительная планета.