Семейный скандал на служебном месте продолжался уже без малого час. Робкие оправдания Евгения приводили лишь к очередному взрыву эмоций жены. Лариса, конечно, понимала, что сильно разошлась — скандалить она обычно не любила, предпочитая иные пути разрешения конфликтных ситуаций, — но остановиться уже не могла.
В это время по телефону позвонила испуганная секретарша. Думая, что у трубки ее шеф, она спросила, не надо ли вызвать милицию. Взявшая трубку Котова велела ей убираться вместе с милицией ну в очень отдаленное место. Девушка испуганно ойкнула и бросила трубку. Впрочем, запал разъяренной фурии по фамилии Котова («Пока еще Котова. Но это ненадолго», — ухмыльнулась про себя Лариса) уже иссякал, ибо судьбоносное решение было принято. В полном изнеможении оскорбленная в лучших чувствах женщина опустилась в кресло Евгения — муж все еще стоял перед ней по стойке «смирно». И тут неожиданно для самой себя Лариса почувствовала необыкновенную легкость и даже некоторый прилив сил. Она сняла трубку:
— Будьте добры, — подчеркнуто вежливо попросила Лариса, когда секретарша в приемной подняла трубку, — будьте добры, две чашечки кофе. Ну что, Котов? Что будем делать? — спросила она супруга, когда до смерти перепуганная секретарша вбежала в кабинет и, поспешно поставив на стол кофе, пулей вылетела обратно.
До несчастной секретарши уже дошли как минимум две вещи: первая — это что именно она оказалась виновницей головомойки, устроенной противной мегерой Евгению Алексеевичу. И второй неутешительный вывод: работать на этом месте ей скорее всего больше не придется.
— Это, Ларис, ну… Так уж вышло вот… В общем, виноват…
Вид лепечущего полную несуразицу супруга Ларису развеселил. Развеселил и усилил и без того нарастающее чувство отвращения и брезгливости к Евгению. К его беспробудному пьянству, к его халатнейшему отношению к работе, к жене, к дочери, в конце концов. Так мало того, этот мартовский кот еще и бегает налево! Терпение Ларисы лопнуло, подобно пузырю из жевательной резинки, и ощущения от этого остались в чем-то схожие — вроде и удовлетворен вкусом, а все лицо в липкой и тягучей жвачке…
— …Пойдем в ресторан? — долетело до ее ушей. Услышанная фраза прервала ее размышления.
Оказывается, провинившийся супруг уже добрых пять минут бодро молотил извинения и клятвы в любви и верности до гроба.
Лариса достаточно грубо прервала его:
— Развод, Котов. Я подаю на развод.
— …Сходим в ресторан, расслабимся… Э-э-э… — продолжал канючить Котов, цепляясь за соломинку. Ему очень хотелось выпить. И еще в глубине души он надеялся, что алкоголь подействует и на Ларису, она расслабится и отложит свои разборки. А за это время он успеет что-нибудь придумать, чтобы оправдаться. Ради этого Евгений готов был даже потратиться на ресторан, хотя в последнее время дефицит финансов вынуждал питаться в простых забегаловках, а порой и самостоятельно варить пельмени.