- Послушайте, укусить себя за локоть - хорошо, но ведь это же недостижимо. Это никому не удавалось, все и -всегда терпели фиаско. Подумали ли вы об этом, странный вы человек?
В ответ два мутных глаза из-под сжатых бровей и короткое:
- El possibile esta para los toutos16. Захлопнувшийся блокнот приоткрылся:
- Простите, я не лингвист. Было бы желательно...
Но № 11111, очевидно, затосковав по своему локтю, прильнул ртом к искусанной руке, и интервьюер, отдергиваясь глазами и всем телом, скатился по зигзагам лестницы, кликнул авто и помчался назад в редакцию: в ближайшем же номере "Еженедельного обозрения" появилась статейка, озаглавленная: "El possibile esta para los toutos".
В статейке в тонах легкой шутки рассказывалось о наивном чудаке, наивность которого граничит с... Тут "Обозрение", применив фигуру умолчания, заканчивало назидательным изречением забытого португальского философа, которое должно вразумить и обуздать всех социально опасных беспочвенных мечтателей и фанатиков, ищущих в наш реалистический и трезвый век невозможного и неосуществимого: следовало таинственное изречение, проставленное и в заглавии, с добавлением краткого: "sapienti sat"17.
Кое-кто из читателей "Еженедельного обозрения" заинтересовался казусом, два-три журнала перепечатали курьез - и вскоре все бы это затерялось в памятях и газетных архивах, если бы не полемизирующее с "Еженедельным обозрением" толстое "Ежемесячное обозрение". В ближайшем номере этого органа появилась заметка: "Сами себя высекли". Чье-то больно царапающее перо, отцитировав "Еженедельное обозрение", разъясняло, что португальское изречение на самом деле испанская пословица и что смысл ее таков: "Достижимое для дураков". Ежемесячник добавил к этому лишь: "et insapienti sat"18, а к краткому "sat." затянутое в скобочки "(sic)"19.
После этого "Еженедельному обозрению" больше ничего не оставалось, как в следующем же номере в пространной статье объяснить, перекрывая одним "sat." другое "sat.", что не всем доступно понимание иронии: достоин сожаления, конечно, не наивный (ведь и все гениальное наивно) порыв в недостижимое, не фанатик своего локтя, а продавец своего пера, существо в наглазниках из "Ежемесячного обозрения", которое, имея дело только с буквами, и понимает все буквально.
Разумеется, "Ежемесячное" не захотело остаться в долгу у "Еженедельного". Но и "Еженедельное" не могло уступить противнику последнего слова. В возгоревшейся полемике фанатик локтя превращался то в кретина, то в гения и попеременно выставлялся кандидатом - то на вакантную койку в доме умалишенных, то на сороковое кресло академии.