Любой ценой следовало заткнуть сей фонтан.
— Ничего подобного, сударь. Все гораздо серьезнее, и боюсь, даже серьезнее вашей работы, от которой мне пришлось вас оторвать.
— Праведное небо! Вы меня пугаете. О чем же может идти речь?
— О темноте.
— Ах, господин комиссар! Мы ненавидим темноту. Она наш враг!
— Хочу вам сказать, что вчера вечером, начиная с одиннадцати часов, несколько масляных фонарей на улице Сен-Жермен-л’Осеруа погасли, погрузив всю улицу во мрак.
— Вот, я же говорил: мрак! Сударь, это непостижимо!
Он озадаченно покачал головой, словно его охватило отчаяние.
— Стекла? Разбиты?
— Все.
— Сколько фонарей вышли из строя и не могут освещать улицу?
— Кажется, три.
Губы чиновника зашевелились. Затем он стал считать на пальцах.
— Иначе говоря, на двух отрезках. Расстояние между фонарями равно тридцати туазам, следовательно, шестьдесят туазов.[6] Фонари обязаны работать на протяжении всего года, за исключением полнолуния, но вчера ни о каком полнолунии речи не было. Будем молиться, чтобы причина этого нарушения заключалась не в нерегулярности обслуживания фонарей.
Повернувшись назад, он взял со стола списки.
— Сен-Жермен… Сен-Жермен-л’Осеруа, вот! Улица, которую пересекают другие улицы, следовательно, фонари двухрожковые. Смею надеяться, что в них налили достаточно масла. Господин комиссар, вы даже представить себе не можете, сколько неприятностей причиняют нам лихоимство и служебные злоупотребления. Так, так, значит, в десять часов вечера, из-за того, что не хватило масла или горел только один рожок, фитиль погас.
— А где я могу узнать, в чем причина? Вы смогли бы мне подсказать?
— Здесь выяснять напрасно. Я представляю управление, заведующее освещением.
— Совершенно верно.
— Обратитесь к тому, кто отвечает за фонари. Это господин Согрен, проживающий на улице Понсо, возле ворот Сен-Дени.
— А он сможет ответить на мой вопрос?
— Смотря по обстоятельствам… А еще можно обратиться к господину Болье, инспектору на складе фонарей, что возле монастыря Капуцинов, на улице Сент-Оноре. Но, насколько мне помнится, на улице Понсо всегда есть служащий, отвечающий за срочные неполадки с освещением. Господин Согрен регулярно осматривает места происшествия, чтобы лично знать, в каком состоянии фонарь.
— А вы, простите за вопрос, — с усмешкой спросил Николя, — сами-то вы за что отвечаете?
Собеседник презрительно взглянул на него снизу вверх.
— Я описываю положение дел, сударь, иначе мы бы пребывали в полнейшем неведении о состоянии фонарей в нашем городе, как старых, так и новых. Именно в поддержании в порядке всей этой массы цифр, постоянно изменяющихся, ибо цифры отражают картину ad hoc…