- Ты скоро уедешь, но может, позже, вернешься в Афины? - спросила Береника, когда вечером они лежали в обнимку на ложе. Ее ловкие пальчики теребили волосы у него на груди.
- Почему ты решила, что я уеду? - месяц в Афинах прошел, но откуда она могла знать.
- Сотер договаривался на три недели, но я и так знаю. Из Италии начинает дуть зимний ветер. Сегодня из Аркадии прибыл Гермодий, мой знакомый, он говорит, что там уже похолодало. Скоро холодно будет и здесь. Все римляне отплывают в Италию в это время - потом добавила - к тому же я просто чувствую.
На следующее утро они простились. Береника выглядела печальной. Что она действительно чувствовала, Валерий мог только догадываться. Люди здесь были плохими лицемерами, наверное, это касалось и ее, и печаль была неподдельной.
Последнее занятие у Эвмеда прошло как обычно. Он давно уже относился к Валерию без предубеждений и в схватках гонял на полную.
- Ты не плохой боец Марк, для того, кто учился всего месяц. Я жалею, что ты не останешься в Афинах дольше - сказал он, когда Буховцев после занятий собирался домой.
- А кто лучший?
- Его зовут Ахилл, но его давно уже нет в Элладе.
- Это не тот Ахилл, что убил Гектора? - спросил Валерий улыбаясь.
- Нет - рассмеялся Эвмед - этот Ахилл вполне реален. Ему пришлось отплыть в Рим восемь лет назад. Если увидишь его в Риме, скажи - Эвмед помнит его и ждет в гости.
Диоген встретил его внимательным сосредоточенным взглядом.
- Что - то случилось? - спросил Буховцев, хотя уже понял - его отдых закончился.
- Сегодня прибыл корабль из Остии и привез мне весть. Августу сообщили о нас, и он хочет тебя увидеть. Мы не будем заставлять его ждать Марк, и отплываем завтра. Но прежде я хочу ответить на твои вопросы, помнишь, ты спрашивал в Томах.
Валерий кивнул.
- Нам нужно будет отнести дары в храм Зевса на горе, там и поговорим - он указал рукой в сторону Ликабета - там я отвечу на твои вопросы - потом добавил - я и возможно, Зевс, а сейчас время обеда.
Буховцев посмотрел на гору. Она возвышалась над всеми окрестными домами, и вечерами Валерий часто смотрел на нее. Выглядела она немного иначе, чем в двадцать первом веке. Белесый обвал был едва заметен, а лес и очертанья предгорья были другими. Хотя кто его знает, в Афинах в свое время он был лишь один раз, и подробно гору осмотреть не успел.
По узкой, петляющей между сосен и кипарисов, тропе они поднялись на вершину горы. Здесь на небольшой площадке было святилище Зевса. Аксий и двое слуг занесли дары, а Валерий с Диогеном подошли к алтарю. Пожилой жрец в шитом золотом форосе возился около курильниц. Сотер заговорил с ним на странном языке, отдаленно напоминающим греческий. Жрец кивнул, немного поколдовал у курильниц, и запахло ладаном.