— Григорий Анемподистович, сегодня в перестрелке Трофимов ранен и, по-видимому, арестован…
— Я тут ни при чем! — быстро проговорил Желоховцев. — Что ему грозит?
— Самое худшее… Но вы можете помочь его спасти.
— Каким образом? — напрягся Желоховцев.
— А когда вы должны уехать? — Рысин ответил вопросом на вопрос.
— Завтра вечером.
— Тогда у нас еще есть время.
— Простите, но какое вам дело до Кости Трофимова? — Желоховцев только сейчас уразумел всю несуразность этого диалога. — Я не скрываю своего сочувствия к нему, он мой бывший студент. Но вам-то что, расстреляют его или нет?
— Не ищите в моем предложении какого-то подвоха. Я не собираюсь вас провоцировать. Военная комендатура этим не занимается. Я лично — тоже… Вам ничего не грозит, понимаете? — Рысин говорил коряво, долго подыскивая нужные слова. — Я столкнулся с Трофимовым во время поисков коллекции, о подробностях поговорим после. Его идеи меня не интересуют, но он безусловно честный человек. И мне хотелось бы помочь ему… Я никуда не хочу уезжать…
— Не продолжайте, — оборвал его Желоховцев. — Все и так ясно. Хотите к приходу красных заработать себе политический капиталец?
— Ничего вам не ясно! — Рысин ударил кулаком по подлокотнику и тут же осекся. — Даю вам честное слово, это не потому. Обстоятельства сложились так, что он может плохо обо мне подумать. Решить, будто я предал его. А я этого не хочу… Кроме того, наши цели во многом совпадают… Понимаете?
— Неужели вы тоже намерены передать мою коллекцию большевикам?
— Ни в коем случае. Мои деловые отношения с вами не дают мне на это права!
Желоховцев усмехнулся:
— Весьма признателен.
— Боюсь, вы меня не совсем правильно поняли, — сказал Рысин. — Вы мой клиент. Это накладывает на меня определенные обязательства. Но по справедливости я бы отдал коллекцию Трофимову. Для него она не просто тема очередной научной работы.
— Очередной! — Желоховцев прикрыл глаза. — Вы ничего не поняли, молодой человек! Чехов, помнится, говорил, что человеческая жизнь всего лишь сюжет для небольшого рассказа. В этом смысле коллекция — тема для научной заботы. Но чтобы иметь право так сказать, нужно быть Чеховым и Желоховцевым… И вообще! Вы ведете разговор так, будто блюдо шахиншаха Пероза лежит у вас за пазухой…
Разговор кренился в нужную сторону. Желоховцев сам должен был понять, что, если он откажет Рысину, вина за гибель Кости ляжет и на него.
И он это понял. Спросил:
— Что я должен сделать?
— Пойти со мной к помощнику военного коменданта города капитану Калугину, выслушать нашу беседу и подтвердить известные вам факты. Только и всего.