От этих слов собрание заполошилось, загалдело, как вороний табор, по которому шарахнули дробью. А комиссар достал толстую гимназическую тетрадку, лизнул чернильный карандаш и крикнул:
— Прошу подходить записываться!
Шум оборвался, но записываться никто не подошел. Наоборот, все даже как-то оттиснулись от комиссара.
— Чепуха какая, — сказал он севшим от обиды голосом. — Кажется, я понятно объяснил… А вам как горох об стенку… Кто командир полка?
— Нетути! Мыши съели! — крикнули из толпы.
— А полковой комитет есть?
— Нетути!.. Как это «нетути»? Есть, выбирали!.. Полковой комитет имеется.
Сквозь толпу пробрались четверо: рваный, как пугало, солдатик, другой солдат — аккуратный, розовый, с нерусской трубочкой в зубах, подпоручик — самый настоящий подпоручик в погонах и непонятно откуда здесь взявшийся матрос.
Солдат с трубочкой без усилия приподнял за один конец скамейку, на которой сидело человек пять. Те ссыпались со скамьи, и на нее уселся полковой комитет.
— Кто у вас главный, товарищи? — поинтересовался комиссар.
Подпоручик поднял бровь, но ничего не ответил.
— Нема главного, — сказал драный солдатик.
— Все главные, — буркнул солдат с трубкой.
— А зачем нам главный? — усмехнулся матрос.
— Ну, пускай так, — согласился Амелин. — Товарищи, обращаюсь к вашей революционной сознательности… Объясните им!
Светя улыбкой из-под черных крылышек усов, матрос сказал:
— Хорошо, товарищ комиссар Амелин Дмитрий. Сейчас я им объясню — а попутно и тебе… В русском языке имеется полтора миллиарда слов. Это вычислил ученый Менделеев. Но он так и не смог определить, какие два слова из них самые дорогие… А ты можешь?
— Так сразу не могу, — настороженно ответил комиссар.
— А я могу. Сразу. Два самых драгоценных слова — это свобода и воля. — Широким взмахом руки матрос словно бы обнял всех слушателей. — Революция дала им свободу и волю. А ты хочешь забрать назад?.. Революция возвысила человека, а ты хочешь унизить?.. Армия есть неизбежная странная крупорушка, которая перемалывает людей в серую крупу. Армия никому не нужна… А нужна сознательная вооруженная личность…
— Такая, как ты, что ли? — глупо, по-мальчишески выкрикнул комиссар.
— Да. Как я… Чтобы пойти в любой момент и умереть для революции. Но только по своей свободной воле… Без твоего кнута и хомута!
— Во! Правильно!.. В самую точку!.. — закричали солдаты. — Давай, Балтфлот, стриги его под ноль!
Комиссар беспомощно огляделся.
— Товарищи, кого вы слушаете?.. Это же анархия… Он анархию проповедует!
Матрос даже удивился непонятливости Амелина.
— Да, анархия. Я член партии анархистов… Что? Не нравится?.. А когда вместе Зимний брали — тогда мы вам нравились?.. К твоему сведению, меня Центробалт послал в армию агитатором!