— Ён смеется! Ему смех! — послышался новый голос. Еще один член полкового комитета поднялся со скамейки — драный, как пугало, солдатик. — У его одна забота: каб нас назад в окопы затягнуть. Хватит! Я четыре годочки воевал — раненый, контуженый, газом травленный… И вось чего сабе завоевал.
Он поставил на скамейку ногу и показал всем худой башмак, откуда, точно горошины из лопнувшего стручка, лезли на волю босые пальцы.
— А у нашего пана Дзевульского… я сам с Полесьяу его три тысячи десятин. Гэто ж скольки голодного народу можно притулить, осчастливить!
Белорус наклонил набок нечесаную голову и даже прищурил глаза — слушал свои слова, как музыку.
— Ах, коли бы поехать нам туды всем полком!.. Жили бы мы, братики, в сердечной дружбе. Вместе бы сеяли, вместе жали… А в реке рыбка… А в ульях мед… А вечером выйдешь с хаты — луна в небе, як яечечко!..
Он с ненавистью поглядел на комиссара. И Амелии понял, что этот мечтательный голубоглазый солдатик — самый опасный для него человек.
— На что тебе армия? С кем воевать? — требовал ответа белорус. — Война-то вся? Ее товарищ Ленин окончил… Ён велел мужику скорей ехать до хаты, панский майонтек делить!.. А ты против?.. Ты не от Ленина! Ты дорогим его именем загородился, а сам от чужих приехал. Тебя убить надо. Братики, нам потребно его расстрелять и ехать сабе дале!
И опять станционный буфет до потолка заполнился криками, руготней, шумом. Зловредный белорус сумел повернуть дело так, что солдаты, не желающие вступать в Красную Армию, выходили не противниками Советской власти, а, наоборот, как бы защитниками ее от самозванца Амелина.
— Бей его, контру! Чего на него глядеть! — орали на комиссара со всех сторон. — Кащей! Дай ему от души, чтоб мозги на стенку!
Белоглазый Кащей уже ломился через толпу, размахивая своей каской. Побледнев от волнения и злобы, Амелин расстегнул кобуру браунинга.
— Видали? Ён, злочинец, стрелять нас хочет! — выкрикнул подстрекатель-белорус. Но тут раздались и разумные голоса:
— Ну уж стрелять, — пробасил бородатый солдат. — Напугали парня до смерти… Пустите вы его с богом!
— Точно! Пускай катится! — поддержали бородача. — Еще отвечать за него… Вали отсюда, комиссар! Чеши, пока живой!
Толпа раздалась на две стороны, предлагая комиссару дорогу. Он подумал секунду, потом застегнул кобуру и, ни на кого не глядя, вышел из буфета.
Молчавший до этого подпоручик лениво поднялся со скамейки:
— Граждане свободной России! А чего вы, собственно, ржете? — сказал он, легко перекрыв солдатский гогот. — Комиссар-то правильно говорил… Кому нужна советская власть? Только вам, обормотам. Так защищайте ее!.. Государство без армии — это урод. Черепаха без панциря. Каждый рад ее склевать!..