— Мне что, надо их бить?! — в ужасе посмотрел на меня Эрик. — Бить, чтобы они меня любили?!
— Я пошутила. Не стоит никого бить. Просто не надо быть размазней и в присутствии женщин лить слезы. Они этого терпеть не могут. В нашей стране истерика — привилегия дам.
— Но если я такой чувствительный! — всплеснул руками Эрик.
— Господи, пошли мне терпение! — взмолилась я.
Мой монолог о русских женщинах Ян слушал очень внимательно. Я даже пожалела, что все это сказала. Поистине язык мой — враг мой. Я могу потерять Яна, даже не завоевав его. Да о чем это я?! Мне сейчас надо думать не о мужчине, а о том, как спастись. Все мои планы рухнули, потому Ян и не кидается на защиту сильного пола. Говори, женщина, лишь бы не плакала.
— Куда тебя отвезти? — спросил он у Эрика.
— К себе не зовем, — поспешила сказать я, зная, какой Ян добренький. — У нас крохотная съемная однушка, самим тесно.
— Тогда отвезите меня в клуб, — тяжело вздохнул Эрик. — Переночую там, не в первый раз.
— Неужели ты ничего не скопил на черный день? — Эти каламбуры из меня последнее время просто сыплются, что ты поделаешь!
— Попробую позвонить своей прежней квартирной хозяйке, — потупился несчастный. — Может, она еще не сдала жилье, которое я раньше снимал? К маме сейчас нельзя, у нее новый муж и ребенок недавно родился. А я… Я никому не нужен…
— Только не реветь! — прикрикнула я. — Не пытайся меня разжалобить, не до тебя. — Эрик шмыгнул носом. Вот ведь пиявка! У меня нет двери, перед которой я могла бы постелить ему коврик. У меня сейчас вообще ничего нет. — Тебе могла бы помочь Анисья, — намекнула я. Мне все еще не верилось, что парень сказал всю правду.
— Какая Анисья? — искренне удивился он.
— Как? Ты не знаешь Анисью? — Я тоже сделала вид, что удивилась.
— Нет… Постойте-ка… Это та женщина, которая звонила мне от имени Анжелы? Но она преступница! С какой стати я к ней пойду?
— Понятно. — Я тяжело вздохнула. И этот номер не прошел.
В общем, когда мы расстались с Эриком, я была в состоянии, близком к панике. Все мои коварные вопросы разбивались о грудь темнокожего парня, как об утес. Что бы я ни спросила, он начинал рыдать об Анжеле. Мне пришлось поверить, что она на самом деле умерла. Эрик был искренне привязан к сводной сестре. Она его подкармливала, давала деньги, сводила с богатыми дамочками, у которых парень, правда, долго не задерживался. Но без нее он совсем потерялся. Алла — последняя милость Анжелы, это она порекомендовала Эрика моей приятельнице. Поэтому теперь Эрик совершенно искренне лил слезы. Я даже посоветовала ему обратиться к отцу, к Зафиру.