— Я отдала тебе свою молодость, — напомнила я.
— Ты тоже неплохо жила все эти годы.
Торгуясь, он забыл об Анжеле. Вот ведь скупердяй!
— Убирайся, — велела я. — Никакой спальни.
— Как тебе будет угодно. Но помни: я давал тебе шанс.
— Шанс? Какой шанс?
— Если бы ты была добра ко мне в моем теперешнем положении…
— То есть я еще могу выслужить прибавку к тем двадцати тысячам рублей, которые ты мне пообещал? И большая прибавка?
— Я вижу, тебе меня совсем не жалко.
— А я вижу, ты быстро оправился от нанесенного тебе удара.
— Я уверен, что смогу договориться с похитителями.
— Неужели ты выберешь Анжелу и пожертвуешь бизнесом?!
— Возможно.
— Честное слово, я ей завидую! Ради меня ты бы на такое никогда не пошел! Если бы меня похитили, ты бы первым делом поинтересовался, где можно получить мое бездыханное тело! Дав понять таким образом, что моя судьба тебя совершенно не заботит. Убивайте ее, маньяки, насилуйте, мне наплевать.
— Зина!
— А что, разве не так?
— Конечно, не так. Разве за двадцать четыре года нашего брака у тебя были какие-то жалобы?
— А у тебя?
— У меня есть к тебе ряд претензий, которые я готов озвучить.
— Да пошел ты к черту!
— Зина…
— Вон!!!
— Зина, я почему-то уверен, что пройдет какое-то время, и ты смягчишься.
— Не исключаю такой возможности. А пока — убирайся!
— Как ты жестока!
Мне еще в раннем детстве говорили, что я — чудовище. Подумаешь, открытие! Я давно поняла, почему все меня считают чудовищем. Я просто называю вещи своими именами. Не лицемерю, не делаю вид, что я хорошая и вообще вегетарианка, больше всего на свете обожаю салатик со спаржей, а не кровавый бифштекс, я не говорю в глаза одно, а за спиной другое. Я давно уже перестала себя стесняться, зачем мне врать? Ну, разумеется, это чудовищно.
А вот муж — прямая мне противоположность. Он — одна сплошная условность. Он никогда не говорит то, что думает. И не признается в поступках, по его мнению, стыдных. А стыдным он считает практически все. Даже войти без стука в спальню к собственной жене и то неприлично.
Пауза затянулась. Он все еще надеется, что я позволю ему остаться. Поэтому я поставила в нашем диалоге жирную точку:
— Уходи, Иван, не зли меня.
— Куда же я пойду? Я только что пережил микроинфаркт.
— Тебе вызвать «Скорую помощь»?
— Нет, зачем же? Хотя бы такси. Я не в состоянии сейчас сесть за руль. — Он посмотрел на меня вопросительно: тебе меня не жалко? Я не отреагировала. Спросила только:
— Почему не личного шофера?
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, понимаешь? Я ведь приехал к тебе ночью. Пойдут толки. Зачем приехал, почему приехал? А я ничем не хочу навредить Анжеле. Ни один человек не должен пока знать, что она пропала.