- Данила, ты правда ничего не помнишь? - я спрашиваю его, наверное, в тридцатый раз. - Ни Кассандру, ни Гаптена, ни Машу... Никого?
- Нет, - говорит Данила и смотрит на меня с подозрением.
- Я тебя не обманываю, правда! Вот, видишь две машины. Они стоят под нашими окнами уже двенадцать часов. За нами следят!
У тебя паранойя, Анхель! Ты с ума сошел. Кому надо за нами следить?! Данила сердится, а я ощущаю очередной приступ своего бессилия.
- Это правда, Данила! - Правда!
- Слушай, Анхель, - предлагает Данила. - Давай выйдем из дома. Я тебя уверяю - как эти машины стояли у нас под окнами, так и останутся стоять!
- Как ты не понимаешь, я боюсь выходить из дома! - отвечаю я, срываясь на крик.
- О чем я и говорю - Анхель, ты просто не в себе! Пойдем. Тебе надо проветриться, а заодно ты убедишься, что я прав.
Что делать? Я не знаю. Но если другого способа убедить его нет...
- Хорошо, - отвечаю я, хотя все во мне сжимается в этот момент от ужаса.
Мы выходим из подъезда и через двор направляемся к улице. Обе машины словно по команде заводятся и едут туда же.
Данила смотрит на меня с удивлением. А я не смотрю на него, потому что меня трясет и я боюсь сорваться. Меня трясет из-за того, что он мне не верит и не понимает, в какой тяжелой ситуации мы находимся. Я пытаюсь держать себя в руках.
Машины, не торопясь, следуют за нами. Сидящие в них люди, хотя и прячутся за тонированными стеклами, ничуть не беспокоятся о конспирации. Они видят, что мы оглядываемся, что мы тоже следим за ними, но ничего не предпринимают. Просто едут за нами и все.
- Предлагаю зайти в кафе, - говорю я.
- Давай зайдем, - отвечает Данила. Мы заходим и тут же, не сговариваясь, разворачиваемся, чтобы посмотреть в окно.
Преследовавшие нас машины паркуются прямо напротив.
- Ну? - спрашиваю я, пытаясь не кричать. - Паранойя?!
Знаю твои дела, но ты носишь имя, будто жив, но ты мертв.
Бодрствуй и утверждай прочее близкое к смерти; ибо Я не нахожу,
чтобы дела твои были совершены перед Богом Моим.
Вспомни, что ты принял и слышал, и храни и покайся. Если же не
будешь бодрствовать, то Я найду на тебя, как тать, и ты не узнаешь,
в который час найду на тебя.
Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из
книг жизни, и исповедаю имя его пред Отцом Моим и пред Ангелами
Его.
Имеющий ухо да услышит, что Дух говорит церквам.
Откровение святого
Иоанна Богослова,
3:1-3, 5-6
ПРОЛОГ
Мы садимся за столик.
Данила выглядит испуганным, я даже рад этому. Наконец-то он
будет воспринимать мои слова серьезно.