— До встречи, душка, — бросила Моппет мисс Картелл, и они ушли.
В комнате наступило глубокое молчание.
Потом мистер Картелл обратился к сестре:
— Дорогая Конни, должен тебе заметить, что, по моему мнению, этот молодой человек — редкий прохвост.
В дверях появился мистер Пириод.
— Может быть, попьем кофе в гостиной? — предложил он, не переступив порога.
Николя хотела извиниться и вернуться в библиотеку, но мистер Пириод мягко взял ее под локоть и повел в гостиную. Все последовали за ними. Николя заметила, что у мистера Пириода дрожат руки.
— Я хочу вам показать одно сокровище, — объявил он, — которое приобрел совсем недавно.
Мистер Пириод отвел ее в дальний угол гостиной и развернул пакет в оберточной бумаге. Это оказался пейзаж акварелью: вид на старый особняк.
— Очаровательно, — сказала Николя.
— Говорят, что это неподписанный Котмэн, но для меня ценность картины в другом: на ней изображен дом моего деда в Рибблторпе. К сожалению, он сгорел. Я наткнулся на нее в лавке старьевщика. Забавно, правда?
Альфред принес кофе. Как только он вышел, мисс Картелл накинулась на брата:
— В жизни не слышала ничего более нелепого, Бойзи! Сейчас вся молодежь такая. Моппет говорит, что он очень умен. Занимается чем-то в Сити.
— Да, умен, и даже чересчур. А чем он занимается в Сити?
— Откуда мне знать! Моппет говорит, что у него трагическое прошлое. Отца убили в Бангкоке, а мать актриса.
— Ты дуреха, Конни. На твоем месте я бы сразу прервал эту связь. Впрочем, это не мое дело, — с иронией добавил мистер Картелл. — Я ведь не ее дядюшка, хотя она любезно величает меня этим титулом.
— Просто ты ее не понимаешь.
— Даже и не пытаюсь, — едко ответил мистер Картелл.
Николя пробормотала:
— Пожалуй, мне пора вернуться к работе.
Она попрощалась с мисс Картелл.
— Значит, вы печатаете? — спросила та. — Пи Пи сказал, что вы дочка Бэзила Мэйтленд-Майна. Я знала вашего отца. Мы вместе охотились.
— Все знали Бэзила, — миролюбиво заметил мистер Пириод.
— Я не знал, — резко возразил мистер Картелл. Они уставились друг на друга.
— Удивительно, Пи Пи, как вы вдруг чертовски поумнели, — заявила мисс Картелл. — Личный секретарь! В следующий раз вы скажете, что пишете книгу.
И она расхохоталась.
II
Николя отличалась почти безграничной способностью к сочувствию. Она сочувствовала мистеру Пириоду, потому что тот был расстроен и выставил себя на посмешище. Она сочувствовала мисс Картелл, потому что та была такой горластой и такой уязвимой и на удивление нежно относилась к этой Моппет, которая обращалась с ней как с грязью. Она сочувствовала мистеру Картеллу, потому что у него были натянуты нервы и он бесился из-за своих гостей, доставлявших ему одни неприятности, и в то же время злился на мистера Пириода, поскольку хорошо относился к Констанс.