— Весь поселок стоит на ушах, — заметил суперинтендант Уильямс. — Приехали, Аллейн.
Они свернули в переулок. Он был перегорожен тросом, протянутым между уличным столбом и дорожным знаком с надписью «В объезд». Недалеко от поворота начинался глубокий ров, обрамленный с одной стороны аккуратным бортиком из выброшенной наверх земли, а с другой — цепочкой тяжелых труб. Как раз напротив ворот мистера Пириода между ними зиял большой просвет, а в дальнем конце канавы одна труба торчала дальше остальных.
Один из рабочих отошел в сторону от подъезжавшей машины, и она затормозила позади грузовика.
Ярдах в двухстах от этого места, у боковых ворот в сад мистера Пириода, стоял сержант Райкс. Он переминался с ноги на ногу рядом с кучей досок, горой инструментов, железной стремянкой и человеческим телом, завернутым в непромокаемый брезент. Неподалеку, на другой стороне лужайки, остановился еще один автомобиль. Из него вышел немолодой, хорошо одетый мужчина с холеными руками и направился к приехавшим полицейским.
— Доктор Электон, наш окружной хирург, — представил его суперинтендант Уильямс.
— Неприятное дельце, — заметил доктор Электон. — Весьма неприятное. Даже не представляю, что вы об этом скажете.
— Мы можем взглянуть на тело? — спросил Аллейн.
— Да, конечно.
— Сержант, помогите с трупом, — распорядился Уильямс. — Лучше загородить его со стороны домов.
— А я пока объеду лужайку, — сказал доктор Электон и быстро совершил этот маневр.
Райкс и Уильямс подняли с мертвеца брезент и отодвинули в сторону. Аллейн и Фокс, всегда деликатные в таких делах, сняли шляпы; доктор Электон с удивлением посмотрел на них, но сделал то же самое.
Тело мистера Картелла лежало на спине. Вид у него был очень неприглядный — мокрый от грязи и воды, с окровавленным черепом. Неузнаваемое лицо превратилось в блестящую глиняную маску, а волосы слиплись колтуном. Одежда, скомканная и измятая, в мутных пятнах и потеках, состояла только из брюк, рубашки и домашнего халата. На ногах были черные носки и красные кожаные шлепанцы. Одна рука судорожно вцепилась в землю. Между скрюченных пальцев еще сочились струйки вязкой жижи.
Аллейн присел на корточки, не притрагиваясь к телу. Вид трупа ничего ему не сказал. Ни руки, ни голова, ни одежда не давали ни малейшего намека на то, чем занимался этот человек. Будь у него хоть одна деталь, связывавшая жертву с прошлым, суперинтендант извлек бы больше пользы из своего осмотра.
После короткой паузы Аллейн вернул на место брезент, поставил ногу на земляной бордюр и заглянул в канаву.