— Все отрицательные герои должны умереть. Это точно. Ты — плохая, и тебя надо наказать.
— А что же тогда с веселым парнем? — обиженно спросила она.
— Он погибнет первым. И смерть его будет какой-нибудь глупой и смешной.
— Например?
— Он порежется, растение прорастет в него и съест изнутри.
Эмми знала, что произойдет в следующий момент, и снова попыталась встать, чтобы остановить Эрика, но было уже поздно. Он поднял футболку и полоснул себя ножом вдоль ребра. Стейси закричала. Эмми села на место, понимая, что ее попытки вразумить Эрика бесполезны. Из раны сочилась кровь. Эрик посмотрел на порез, потом поднял нож и попытался сделать разрез глубже. Кровь хлынула еще сильнее.
— Эрик! — кричала Стейси.
— Я думал, оно само вывалится из раны, — тихо сказал Эрик. Должно быть, ему было очень больно, но он не придавал этому значения. Он все еще ковырял рану ножом. — Оно прямо там. Я чувствую. Наверное, оно поняло, что я хочу достать его, и забралось глубже. Оно спряталось.
Эрик поднял вторую руку и потрогал рану. Казалось, что он сейчас сделает еще один надрез. Эмми собрала волю в кулак, рывком встала и выхватила у Эрика нож. Она думала, что он будет сопротивляться, но Эрик даже не пошевелился, не попытался заполучить нож обратно.
Кровь уже хлестала из раны, а он ничего не делал, чтобы остановить ее.
— Помоги ему, — крикнула Эмми Стейси, отбросив нож в сторону. — Помоги ему остановить кровь!
Стейси смотрела на Эмми с открытым ртом. Она была очень напугана.
— Как? — еле выговорила она.
— Сними с него футболку и надави ею на рану.
Стейси бросила зонтик, подошла к Эрику и стала снимать с него футболку. Он не сопротивлялся, а, наоборот, стал таким податливым, что Стейси даже удивилась. Эрик, как ребенок, поднял руки, чтобы ей было удобнее снять футболку.
— Ляг, — сказала ему Эмми. И он без возражений лег на спину. Кровь не останавливалась.
Эмми скомкала футболку и надавила ей на рану.
Дурман алкоголя рассеялся, и все снова вставало на свои места. И в этой реальности уже не было ни веселых сценок, ни шуток, ни песен. Была только тишина и страх. Стейси сидела, склонившись над Эриком, и пыталась остановить кровь, а он лежал на спине и молча смотрел в небо.
— Это моя вина, — вдруг сказала Эмми. Стейси и Эрик сразу обернулись и посмотрели на нее. Эмми вытерла пот с лица и продолжила: — Я не хотела идти. Когда Матиас в первый раз позвал нас с собой, у меня было плохое предчувствие. Но я ничего не сказала, ничего не сделала, чтобы предотвратить весь этот ужас. А мы могли бы сейчас лежать на берегу. Мы могли бы…