– Да, я понимаю.
– Тогда, в свете того, что вы говорили насчет мотива, уверьте меня в том, что вы не виноваты.
– Мистер Бейли, я вполне понимаю, что в самом деле у вас нет выбора. Я могу безнаказанно сказать вам, что я виновен, и вы все равно будете вынуждены замаскировать этот факт ради нужд вашей планеты и ваших личных. Поэтому, если я в самом деле виновен, я вынужден сказать вам об этом, что бы вы, зная правду, работали бы более эффективно, чтобы спасти меня… Но я не могу этого сделать, поскольку я невиновен. Хотя против меня как будто говорит многое, я не разрушал Джандера. Такое мне никогда не приходило в голову.
– Никогда?
Фастальф печально улыбнулся.
– Раз или два я подумал, что для Авроры было бы лучше, если бы я никогда не разрабатывал идей, которые привели к созданию человекоподобного позитронного мозга, или чтобы этот мозг оказался нестабильным и склонным к умственному замораживанию. Но это были мимолетные мысли, и я даже ни на долю секунды не подумал об уничтожении Джандера.
– Тогда мы уничтожим мотив, который вам приписывают.
– Как?
– Мы покажем, что это бесцельно. Что дает уничтожение Джандера? Таких роботов можно сделать еще – хоть тысячу. Хоть миллион.
– Боюсь, что это не так. Никто их не сделает. Только я один знаю, как их спроектировать, а если они будут предназначены для колонизации, я отказываюсь от их изготовления. Джандера нет, остается один Дэниел.
– Другие раскроют тайну.
Фастальф вздернул подбородок.
– Хотел бы я посмотреть на такого роботехника. Мои недруги основали Институт Роботехники специально для разработки методов конструирования человекоподобных роботов, но успеха не добились и не добьются.
Бейли нахмурился.
– Если вы единственный, кто знает секрет таких роботов, и ваши враги в отчаянии от этого, почему они не пытаются вырвать его у вас?
– Пытаются. Угрожают моей политической жизни, возможно, сумеют добиться запрета моей работы в этой области, что положит конец моей профессиональной жизни, и этим надеются уговорить меня сообщить им секрет. Могут даже уговорить Совет приказать мне выдать тайну под страхом тюрьмы и конфискации имущества – кто знает? Я готов подвергнуться чему угодно, лишь бы мне не отдать им секрета. Но, конечно, мне не хотелось бы страдать.
– Они знают о вашем решении упорствовать?
– Надеюсь. Я говорил им достаточно ясно. Может, они думают, что я блефую, но я говорил серьезно.
– Но если они поверили вам, то могут предпринять более серьезные шаги.
– Что вы имеете в виду?
– Украсть ваши бумаги. Похитить вас. Пытать.
Фастальф громко захохотал. Бейли покраснел и сказал: