«Ты не заслуживаешь того, чтобы она тебе улыбалась», — говорил он себе. Он ничего не заслуживал, но хотел очень многого. Осмеливался надеяться на многое.
Он еще глотнул эля и вытер губы тыльной стороной ладони. Всю свою жизнь он был один и ни в ком и ни в чем не нуждался. Потеряв родителей в раннем детстве, он почти не помнил их. И с тех пор шел по жизни в одиночку. Его служба Короне давала ему цель в жизни, стремление совершить нечто важное для кого-то более значительного, чем собственная персона.
Но внутри он постоянно ощущал пустоту, которую ничто не в силах было заполнить. И так было до тех пор, пока не увидел Селию, такую красивую, с ее блестящими черными волосами и неповторимой улыбкой, обращенной только к нему. И тогда эта пустота впервые исчезла.
До той поры, пока он не потерял ее.
«Это больше не повторится», — поклялся он себе.
Внезапно где-то внизу открылась дверь, ночь прорезал янтарный луч фонаря, и в то же время зазвучал женский смех. Джон перегнулся через стену и увидел, как Элисон с одним из ее кавалеров и с ними еще несколько человек бегут по дорожке, быстро заносимой снегом.
За ними следовала фигурка, закутанная в темный плащ. Она помедлила и обернулась, капюшон спал с ее головы, и он узнал профиль Селии. Она подняла глаза и увидела его.
В то же мгновение громкие голоса затихли, ночь замерла, и не осталось никого и ничего, кроме него и Селии. Ее губы приоткрылись, и Джон мог поклясться, что почувствовал их вкус на своих губах.
Но тут кто-то тронул ее за рукав, она отвернулась, и чудесное мгновение оборвалось. Джон увидел с ней того молодого придворного, с которым она сидела за ужином. Селия улыбнулась и позволила ему увести себя.
— Господи, — процедил Джон и допил остаток эля. Эта ночь не сулила ему покоя.
— Королева едет! Королева!
Крик пажа заставил Селию оторваться от книги. Сидевшая напротив леди Элисон отложила вышивание.
— Наконец-то, — обрадовалась она. — Теперь мы повеселимся.
Они покинули маленькую гостиную и поспешили присоединиться к хлынувшим в коридор людям. Из-за крепостного вала послышались звуки трубы, возвещавшей, что королева Мария возвратилась в Холируд. Дни ожидания закончились.
На улице шел сильный снег — крупные мокрые хлопья быстро собирались в сугробы вдоль стен. Был только полдень, но небо тяжело серело и кругом царил сумрак.
Слуги и придворные высыпали на крыльцо, глядя, как отворяют ворота. Селия пригладила волосы, и без того гладко зачесанные и заколотые под черной шапочкой, расправила складки отороченной мехом накидки. Наблюдая, как большие ворота медленно распахиваются, она занервничала. Она терпеть не могла сомневаться в чем-либо, а особенно терять уверенность в себе. Двор королевы Елизаветы был хорошо ей знаком, но Шотландия сильно отличалась от Англии.