Люциус сжал зубы, но не сказал ничего в ответ. Долгие часы одиночества все же позволили принять точку зрения его партнера. Северусу пришлось смириться с вынужденной изменой Люциуса, но делиться он все же не намеревался, и гордился этим.
Они еще несколько мгновений стояли, обнявшись, пока Северус не вырвался из цепких рук вейлы со словами:
- Хватит! Так мы рискуем, что нас раскроют.
- Но все же, мы должны видеться так хотя бы несколько минут в день, хотя бы невзначай, - попытался удержать его Люциус. - Потому что иначе я сойду с ума!
- А ты считаешь, что мне нравится так жить? - прорычал Северус в ответ. - Ты считаешь, мне больше понравится просыпаться среди ночи, тянуться к твоему теплу и находить только лед одиночества?
- Нет, конечно! Так давай снова...
- Нет, - порывисто отрезал Северус. - Потому что я знаю, что не выдержу этого! О Мерлин, я знал, что ненавижу имя Блэк, но даже не представлял, до какой степени!!!
Ничем не прикрытая горечь пронизывала эти слова, причиняя боль Люциусу. Да никто из Блэков ему не нужен, и никогда не будет нужен, вейла мог в этом поклясться! Но он смирил себя, подчинился желанию Северуса, не стал настаивать на своем. Потому что, в конце концов, они иногда все же могли видеться, хотя бы в те дни, когда Темный Лорд собирал своих Пожирателей Смерти.
И снова медленно потекли недели. Люциус наблюдал, как постепенно округлялся живот Нарциссы и с насмешками выслушивал ее злобные сетования на тяготы беременности.
Новогодние праздники стали ему ненавистны, ведь ему пришлось терпеть всю семью Блэков, а это было нелегко, особенно если учесть мать Нарциссы, Друэллу, слишком погрузившуюся в скорбь. И стоило ему только в очередной раз сказать что-нибудь едкое нежеланной супруге, как ее мать сразу же призывала обеих своих дочерей убедиться, насколько низко пали благородные чародеи (в лице Люциуса), по сравнению с ее недавно умершим мужем. Беллатрикс же издевалась, стараясь задеть его за живое более или менее прозрачными намеками о Северусе. А еще она притащила своего жениха, Рудольфуса Лестранджа, и вскоре в ответ на ее выпады Люциус начал заявлять, что ей в ее возрасте, - а женщине недавно исполнилось тридцать лет, - очень сильно повезло, что Рудольфус решил сделать предложение...
Уже и зима прошла, а подозрительность Беллатрикс, как заметил Люциус, только возрастала. И эта подозрительность, казалось, была направлена в основном на него, особенно если учесть ее вопли о силе и здоровье детей рода Блэк. Похоже, она заподозрила, что Люциус не собирался позволять выжить ребенку, попавшему в путы Темного Лорда. Сам Малфой тем временем начал изучать литературу о младенцах. Хотя не стоило думать, что он собирался самостоятельно заботиться о ребенке, перепеленовывать или кормить из бутылочки. Ничего подобного. Его интересовали возможные причины смерти ребенка, в которых никто не заподозрит недоброго умысла. Но, если честно, Люциус не хотел только ребенка Нарциссы Блэк, зато мечтал о детях от Северуса или от второго, еще неизвестного партнера.