Андрей с пистолетом в руках ворвался в толпу перепуганных людей. Выстрелил вверх. Все стихли.
— Без паники, товарищи! — раздался его спокойный, но твердый голос.
— Так вить… снаряды… Убить могут!.. зашумела, толпа.
— Все по вагонам! — командовали чекисты. — Сейчас поедем!
Толпа людей колыхнулась, сначала неуверенно, а потом все смелее поворачивая обратно к вагонам.
Андрей между тем допрашивал машиниста головного паровоза.
— Почему не едешь?
— Воды мало, до станции не дотянуть…
— А еще что?
— Так… семья же тут. Уеду и неизвестно — свяжусь ли?
Сейчас все решали секунды. Андрей нарочито медленно доставал пистолет.
Машинист оторопело схватился за управление, пустил пар. Состав дрогнул, стал набирать скорость и через несколько минут был уже на том берегу. По, отъехав несколько километров, поезда вновь остановились — не было воды в котлах.
— Хоть снегом разбавляйся, так в ту же пору! — со злостью бросил старый машинист.
Андрей подхватил мысль:
— А что? Это дело можно провернуть!
Тут же передали команду по эшелонам:
— Собрать все ведра, котелки, чайники!
Составы благополучно добрались до ближайшей станции, где заправились водой и топливом. Этот случай в Перми навсегда остался в памяти Андрея и его соратников.
Учитывая тяжелое положение под Пермью и просьбу Уральского обкома партии, ЦК ВКП(б) 1 января 1919 года образовал партийно-следственную комиссию для подробного расследования причин сдачи Перми, поражения на уральском фронте, а также для скорейшего восстановления партийной и советской работы в районе действий третьей и второй армий. В состав комиссии ЦК ввел Дзержинского и Сталина. Комиссия прибыла на Урал.
Стоял холодный январь девятнадцатого. Но многим штабникам он показался жарче знойного июля. Работала партийно-следственная комиссия, выявляла причины трагического декабря. Докладывали комиссии и армейские чекисты — Бокий, Самсонов, Герцман и Коростин. Они приводили конкретные факты засорения штаба армии белогвардейскими офицерами и другими сомнительными людьми, которые через машинистку узнавали распоряжения командования.
Как. младший по занимаемой должности, Андрей докладывал последним. Он рассказывал об эвакуации застрявших в Перми эшелонов, об участии работников отдела в схватке с врагом непосредственно на передовой линии фронта, об укреплении дисциплины и воспитании молодых чекистов. Дзержинский не перебивал, слушал внимательно.
— Все это хорошб, — похвалил Феликс Эдмундович. Известно было, что на похвалу председатель ВЧК был довольно скуп. — Но одно мне пока не ясно…
Андрей внутренне насторожился, готовый защищать каждое положение своего доклада, каждый факт. Но, к его удивлению, разговор пошел совсем не о докладе.