– Очевидно, господа поляки решили атаковать рейдеры силами своих эскадронов, – попытался шутить командир форта, поддерживая локоть раненой руки. – Мы просто не поняли их замысла.
– На флоте, господа, принято выслушивать каждого, сколь бы странными ни казались его предложения, – проворчал Шкипер. – Последуем же и мы этой мудрой традиции. Я так полагаю, глядя на паруса.
– Известно, что на Черном море у казаков никогда и не было больших военных кораблей, – пришел на помощь князю Гяуру полковник Сирко. – Что, однако, не мешает нам совершать морские походы к берегам Крыма, Дуная и даже Турции. Чтобы побеждать турецкие эскадры, нам достаточно снарядить десяток-другой многовесельных лодок.
– Именно эту тактику я и имел в виду, господа, – добавил Гяур. – Мы будем воевать так, как умеют воевать только казаки.
– Кто бы мог подумать, что князь Гяур настолько быстро сумеет стать истинным казаком? – одобрительно, хотя и не без иронии, улыбнулся Сирко.
– Вы здесь, канцлер? Я знал, что, невзирая ни на какие спешные государственные дела, вы прибудете сюда.
– Для коронного канцлера не может быть более важных государственных побуждений, чем зов короля.
– Вот они, слова, достойные князя Оссолинского!
Ослепительно белый королевский шатер возвели на возвышенности, господствовавшей между северной стеной замка графа Оржевского и излучиной реки. По привычке, королевская челядь ставила его в таком месте, словно король должен был осматривать огромное поле битвы, имея в тылу своей полевой ставки укрепленный замок.
– Князь, – обратился Владислав IV к своему секретарю. – Принесите «привилегию».
Ротмистр подошел к карете, открыл кованый сундучок и извлек оттуда небольшой пергаментный свиток.
– Свободны, князь, – усталым жестом отослал его в сторону шатра король.
С этой минуты на холме они оставались вдвоем – король и коронный канцлер. Слуги, охрана, повара суетились за небольшой рощицей, где для них уже были поставлены три шатра – небольших, неприметно серых.
– Прежде чем я что-либо скажу вам, князь, ознакомьтесь с этим письмом, – передал Владислав IV список канцлеру.
К своему удивлению, Оссолинский обнаружил, что «Королевская привилегия» предназначалась для гетмана запорожских казаков. Причем имя гетмана не указывалось.
– Однако на Запорожье сейчас нет избранного гетмана; казаки пока что остаются, как они сами называют это состояние, «сиротами, да сиромахами-безбатченками», – не удержался он.
– Там все еще нет гетмана, признанного королем и сеймом Польши, – уточнил Владислав.
– Именно это я и хотел сказать, – дипломатично прокашлялся коронный канцлер, как делал всегда, когда следовало без лишних слов признавать свою оплошность.