— Вы нам все рассказали? — внезапно строго спросил Минхан.
— Все! — испуганно ответил Зикен. — Честное слово…
Его увели.
В кабинете на некоторое время воцарилось молчание.
Первым заговорил Кирилл Борисович.
— Шигарев, — сказал он, — ты отгуливать за салтановские дни станешь или сразу в работу?
Мы с Минханом переглянулись и улыбнулись друг другу.
— Чего ты веселишься, Шигарев? — удивился Полковник. — Веселый какой!.. Ты учти, работы навалом.
Это уже было сказано вполне серьезно…
Спросив позволения, я отправился на поиски Вени.
Полковник предупредил, чтобы “на дно” мы не уходили: в скором времени можем понадобиться. Оба…
Вениамин страшно обрадовался, увидев меня. Он уже обо всем знал, о всех моих “подвигах” в Салтановске. По правде сказать, я тоже обрадовался. Мне все эти дни не хватало его здорового скептического “оптимизма”.
— Здорово провернул! — Веня хлопнул меня по плечу.
— Это они сами провернулись, — скромно ответил я — Тебе привет от толстяка.
— Как он там? Акклиматизировался?
— Ему заместитель нужен. Может, поедешь?
— Нет, я скоро кандидатскую защищу и в науку подамся, — ответил Веня и рассмеялся.
Мы вышли из отдела и зашагали по длинному коридору.
— Что новенького о “Высоком” и “Седом”?
— А-а! — воскликнул он. — Давай здесь постоим, покурим.
— Шеф просил не уходить “на дно” Сказал, можем понадобиться…
— Да нет, — покачал головой Веня. — Они теперь надолго засели с Абугазиным. Им сейчас есть о чем поговорить. Без свидетелей.
Бизин редко ошибается, если речь идет о Полковнике. Он “читал” его мысли. До Кирилла Борисовича как-то доползли эти слухи, и он взял Веню в оборот: “Ты, значит, меня читаешь, Вениамин, да?” “Читаю, Кирилл Борисович, а что?” “Ну и что ты во мне прочитал?” “Я пока еще на середине. Путано все!..” Кирилл Борисович посмотрел на него и погрозил пальцем. Полковник сам привел Веню в уголовный розыск. Мы-то знаем, что Вениамин — сын его старого друга, погибшего в период коллективизации в Сибири.
— Начал я, естественно, с “Высокого”, — заговорил Веня. — О нем хоть что-то известно: высокий, вальяжный, опять же бакенбарды. Но только что это все без имени-фамилии, а? Опять по соседям Галицкой пошел. Ну, немного повезло. Один из соседей припомнил, что Галицкая как-то раз назвала “Высокого” Всеволодом Константиновичем. Ну, и стал я его по картотеке вычислять…
— Да, повезло тебе, — посочувствовал я.
— Будь здоров!.. Двести тысяч мужчин в городе! И всех я их вручную перебрал. Карточку за карточкой. Спина деревянная. Пожалуйста, вместо мольберта теперь можно использовать. Ноги? Нет ног! Пыли — сколько угодно! Работенка попалась, а?