— Итак, ты решил объявить войну Польше, полковник, — едва приподнял свой кубок Ислам-Гирей, что, очевидно, следовало воспринимать как провозглашение тоста.
— Она уже объявлена. Самим восставшим народом.
— И п 1617ришел просить, чтобы Крымская орда не поддерживала поляков?
— Уверен, что вы не станете поддерживать их.
— Но к весне послы польского короля прибудут ко мне с такой же просьбой, — почему-то не обратил внимания хан на «уверенность» Хмельницкого.
— В т? 1617аком случае, хотелось бы знать, прибудут ли они с той данью, которую Речь Посполитая обязана платить Крыму согласно статьям Бушевского договора от 1617 года, но платить которую уже давно отказывается.
Кубок в руке хана вздрогнул и застыл на полпути ко рту.
— Теперь я вижу, что ты и в самом деле прибыл на переговоры, полковник. Но только знай: того, кто не несет дани хану Крыма, приводят в Крым вместе с данью.
Про себя Хмельницкий облегченно вздохнул. Он хорошо помнил, что, согласно тому же договору, польский король обязан был запретить казакам строить челны — «чайки» и выходить в Черное море, а также совершать конные набеги на Крым. Что тоже благополучно не выполнялось.
— Великий хан, казачество надеется, что в этот трудный для Украины час оно пойдет в бой вместе с дружественными туменами Крымской орды. Я прибыл, чтобы просить не только дипломатической поддержки, но и войск.
Хан победно, зло рассмеялся.
— Не дам я тебе войск, полковник.
— Но ведь в польских обозах и графских поместьях хватит всего, чтобы ваши войска вернулись в Крым с той данью, которую поляки не выплатили вам. Они вернутся с такой добычей, которая им и не снилась. Она в сотни раз превысит затраты на подготовку к походу. Уверен, что султан Оттоманской Порты тоже поддержит нас.
— Но мои аскеры пройдутся и по твоим, украинским, местечкам и поместьям, — хищно оскалился хан.
— Не сомневаюсь, что пройдутся.
— Тебя это не пугает?
— Они уже столько раз проходились по ним, что в Украине давно отвыкли удивляться этому. Кроме того, многие владельцы богатых поместий окажутся нашими врагами.
— Это понятно.
— Единственное, о чем прошу, это чтобы ваши воины не обходились сурово с простым народом, особенно с крестьянами.
* * *
Хан смотрел на него с презрительной насмешливостью и одобрительно кивал. Он понимал состояние полковника, которому приходится приглашать на свою землю извечных и самых страшных ее врагов. Так что не хотелось бы ему оказаться сейчас на месте Хмельницкого.
— Но я не могу дать тебе войск. У меня их сейчас нет. Как нет и денег для того, чтобы сформировать армию. К тому же я не хочу объявлять воину Польше, нарушая заключенный между нами мир. Польша — могучее королевство. Зачем накликать его войска на нашу землю?