* * *
Взоры всех троих обратились к князю Тибору. Трансильванец не ожидал столь резкого перехода к придунайским проблемам, но ясно было, что в принципе готовился к нему.
— Кажется, есть человек, способный поискать такого «огнедышца», — пришел ему на помощь Карадаг-бей, только сейчас, подобно ловкому игроку, извлекая из рукава ту самую козырную карту, которая должна спасти всю игру. — Не так ли, князь Тибор?
— Вы имеете в виду княгиню Стефанию Бартлинскую? — уточнил трансильванец.
— Именно ее.
— В таком случае… Словом, это правда, яснейший, — обратился трансильванец к хану. — Такая женщина существует.
— Женщина?!
— В Европе они во многих случаях имеют куда большее влияние при дворах и на политику государств, чем на Востоке.
— Женщина, — вновь огорченно поморщился хан. — А не могла бы она украсить мой гарем? — подался через стол к князю.
— Гарем? Эта женщина — нет, не могла бы.
— Но речь идет о гареме хана!
— Она княжна.
— У меня несколько княгинь. Разных. И просто аристократок. Со всего мира. Это мои любимые наложницы.
— Но княгиня Бартлинская не может украшать чей-либо гарем. Для этого она слишком…
— Стара?
— Ей еще нет и тридцати.
— М-да, — недовольно проворчал хан. В таком возрасте он предпочитал уже изгонять из гарема. — И слишком некрасива?
— Удивительно красива.
Хан опустошил половину своего кубка и с мечтательным вздохом повертел головой.
— Просто она слишком… княгиня.
— Так она — чешка? — пришел на выручку князю Богдан Хмельницкий, пытаясь увести разговор подальше от евнухов хана.
— С польской и саксонской кровью. В том числе и с кровью рода Габсбургов.
— Что всегда настораживает…
— Но все же больше — чешка, давно стремящаяся к чешскому трону.
— Что более понятно и приемлемо. Она каким-то образом связана с Польшей?
— И даже с графским родом Потоцких.
Хмельницкий огорченно вздохнул, но тут же заметил:
— Во всяком случае, это позволит ей без особых приключений проехать по Украине, погостив во владениях графа и прочих польских магнатов.
— Но у вас, насколько мне известно, нет гарема, — ревниво заметил хан, все еще не в состоянии отторгнуть разыгравшуюся фантазию от заманчивых станов своих красавиц.
— Пока что нет, — усмехнулся полковник. — Но вскоре, подражая некоторым правителям Востока, создам его. Причем исключительно из княгинь.
— Вот тогда я стану частым гостем вашего двора, Хмельницкий, — оценил его юмор хан.
— Где она сейчас? — вновь вклинился в их разговор Карадаг-бей.
Иногда Хмельницкому казалось, что он — единственный, кто по-настоящему знает, ради чего было созвано это высокое собрание, о чем здесь следует говорить, а главное, чем оно обязано завершиться.