— Итак, вы намеревались создать религию русичей? То есть ты, лично ты, сотник, намерен творить сейчас эту веру?
— Намерен.
— Именно поэтому отец отдал тебя в науку? Рассчитывал увидеть в тебе творца святого писания новой веры?
— Писания, которое он когда-то назвал «Языческой Библией от Велеса». Понимаю, вам, выпускнику иезуитского коллегиума, мое увлечение может не понравиться.
Хмельницкий снисходительно улыбнулся, однако улыбка эта едва «прочитывалась» в аскетической строгости его лица.
— Прежде чем попасть в науку к католикам-иезуитам, я окончил школу Православного Братства.
— Редкое сочетание религиозного образования.
— Не столь уж и редкое, как вам кажется. И вот что меня смущает в вашем замысле, сотник. Мы же не можем дойти до того, чтобы у каждого народа существовала своя собственная вера. В конце концов, Господь один.
— Что не помешало христианам уже сотворить десятки всевозможных церквей и сект, причем все они воинственно настроены друг против друга.
Полковник понял, что втягивается сам и пытается втянуть в диспут этого хуторянина-скитника, хотя еще в иезуитском коллегиуме дал себе слово никогда в подобные схоластические диспуты не вступать.
— Хорошо, я не стану возражать против зарождения здесь, посреди Дикого поля, новой веры, — вздохнул он. — Кто знает: вдруг со временем она действительно сумеет вырвать украинский народ из-под власти и католиков, и православных, вечно и кроваво враждующих на этой земле?
— Вот! — едва не подхватился со своего места Велес. — Эта вера может стать нашей, сугубо национальной верой, наподобие тех, которые уже существуют у армян, евреев, некоторых других народов.
— С этой мыслью я и дам тебе со временем денег на строительство монастыря, который, по традиции, станет и казачьим госпиталем. Кроме того, подберу нескольких выпускников Киево-Могилянской и Острожской академий, которые не успели закостенеть в церковно-христианских догматах. Потому что только такие люди способны будут скопировать и осмыслить те летописи и требы, которые хранятся в вашем ските, сотворив из них некое подобие Нового Завета новой веры.
— Только теперь меня осенило, что для начала эта языческо-христианская вера вполне могла бы стать верой украинского казачества.