- Усспокойссся…Всссе будет хорошо…Потерпи…
Но Гарри не мог успокоиться, чувствуя, как внутри него двигаются, растягивая узкий проход уже два пальца его тюремщика. Он вновь осознал, что лежит голым под таким же обнаженным телом темного мага, убившего его родителей и еще чертову кучу магов и магглов, и тот собирается его насиловать. Причем, что было еще противнее и отвратительней, сам Гарри был совсем не против такого положения дел, по крайней мере, его тело. Которое, надо сказать честно, вновь начинало подводить Поттера, заставляя выгибаться, когда длинные пальцы Волдеморта нажимали на какую-то точку внутри него. Мальчик, как мог, старался сдержать хриплые стоны, не желая показывать магу, насколько ему хорошо, но Лорд видел это и сам, удовлетворенно улыбаясь разгоряченному юноше.
Парень был прекрасен - разметавшиеся по подушкам влажные пряди, искусанные в кровь губы, бледно-золотистая кожа, покрытая засосами и следами укусов Лорда, лихорадочный румянец на щеках и тихие стоны, все-таки слетающие с истерзанных губ. Открытый, стесняющийся своей страсти и бесконечно чувственный мальчишка - это было куда лучше всех фантазий, виденных Лордом во снах. Он сам уже еле сдерживался от того, чтобы резко, на всю длину, вонзиться в парня, и наслаждаться его прекрасным невинным телом. Но, вспоминая данное себе обещание не делать пленнику больно, он продолжал сдерживаться, медленно разрабатывая его проход пальцами. Волдеморт уже прошептал очищающее заклинание, так что не решился использовать еще одно, чтобы расслабить мышцы пленника - это могло быть слишком неприятно для юноши, но уже через несколько минут клял себя за эту глупость - сдерживаться, когда такой желанный мальчишка стонал и извивался под его руками, было невероятно трудно.
Наконец, решив, что парень достаточно подготовлен для того, чтобы принять его, Лорд переместился выше, впиваясь страстным поцелуем в губы лохматого мальчишки, чтобы отвлечь того от предстоящей боли.
Гарри, почувствовав, что к его входу придвинулось нечто большее, чем пальцы, судорожно вскрикнул, стремясь отползти от мужчины - но все было бесполезно. Его пронзила острая боль. Из зажмуренных глаз потекли слезы боли и унижения. В этот миг он как никогда четко понял, что, в сущности, ничего не может противопоставить взрослому темному магу, пленившему его в этой Башне. А Волдеморт тем временем тихо нашептывал ему хриплым, срывающимся голосом, медленно, но неотвратимо, сантиметр за сантиметром, продвигаясь внутрь:
- Вссе хорошо, мой маленький… Сейчас будет лучше…Морррдрред, какай ты тессссный…