Смирившись, Гарри выполнил приказ и тут же ощутил прохладное прикосновение пропитанного странным составом бинта. Прохлада сменилась болезненным покалыванием, и он поморщился, заметив, как губы Снейпа сложились в неприятную ухмылку:
- Не нравится? А Вы как думали, Поттер? За глупость надо платить. Все. Ступайте.
Гарри попытался освободить руку, но Снейп, несмотря на собственные слова, не торопился его выпускать и парень запаниковал, почему-то вспомнив о том, как точно так же остался со Снейпом наедине, и чем это закончилось. Видимо, профессор прочитал эту мысль в его глазах, потому что тут же разжал пальцы:
- Подержите компресс некоторое время, - добавил он. - Если, конечно, не хотите, чтобы какой-нибудь из составов, в которых вы извозились, начал действовать.
- Спасибо… - неохотно поблагодарил Гарри.
- Не за что, - резко прервал его Снейп. - Надеюсь, Вы не считаете, что я проявил к Вам какое-то особое внимание?
Голос Снейпа просто сочился ядом, а фраза, произнесенная многозначительно-вкрадчивым тоном, заставила юношу похолодеть. Профессор не сказал ничего особенного, но Гарри отлично понял, что он имел в виду.
- Нет, сэр, - выдавил Гарри. - Я могу идти?
- Естественно. Не похоже, чтобы я Вас задерживал.
Гарри развернулся и направился к выходу, по дороге прихватив свою сумку с учебниками. Из подземелий он мчался так, словно его преследовала сотня дементоров, и только поднявшись в гриффиндорскую башню, перевел дыхание. Все было не так уж и плохо. Особенно, если учесть, что он выставил себя полным идиотом. Снова.
Дождавшись, когда за Поттером закроется дверь, Северус медленно опустился на стул и отодвинул ставший ненужным кувшин. Он чувствовал страх Гарри - всего одно мгновение, но этого оказалось достаточно. Усмехнувшись, профессор прикрыл глаза, стараясь прогнать неприятный осадок - он привык к ненависти Поттера, но не ожидал, что увидеть плещущийся в его глазах ужас будет так… неприятно. Пока Поттер его ненавидел, он ощущал какой-то подъем, вынуждавший поступать соответственно. Парень никогда его не боялся, и это выводило из себя. Это заставляло раз за разом унижать его, пытаясь сломить, заставить понять, что он - не исключение, он не лучше остальных, и никто не собирается щадить его самолюбие.
Снейп ненавидел чужую слабость. Возможно, именно поэтому он испытывал презрение, глядя на Лонгботтома, теряющего навыки членораздельной речи, едва ему стоило завидеть Слизеринского декана, не смотря на то, что ему как-то удалось сдать Зелья на пятом курсе. И… профессор не хотел увидеть подобное загнанное выражение в глазах Поттера. Он не хотел лишиться противника таким образом.