- Тощая. И вся в багровых полосах. Не дёргайтесь, сейчас смажу бальзамом.
Несмотря на предупреждение, мальчишка всё равно часто вздрагивал от щекотки. Эликсир был жидкий, впитываться в кожу не желал, а предпочитал стекать на простыни и впитываться уже в них.
- Полежите так полчаса. Потом сделаю компресс, - Снейп встал и пошёл в ванную мыть руки.
Когда он вернулся, Малфой снова заявил вредным голосом:
- Мне скучно. Дайте мне что-нибудь почитать...
Снейп развернулся и стремительно вышел из спальни.
Вернувшись, демонстративно хлопнул перед Драко толстую книгу.
Трансфигурация, седьмой курс.
Как неизбежной кары, он ожидал новой порции стенаний. Но Малфой молча открыл учебник и начал читать. Снейп зажёг для него свечи в большом канделябре в изголовье кровати.
Сам сел в кресло, спиной к окну. Развесил над своей головой дюжину горящих свечей, взял последний номер «Искусного зельевара».
Молчания хватило минут на пять.
- Профессор, - позвал Драко вполголоса.
Снейп поднял взгляд на него.
- У вас такая широкая кровать... Я думаю, мы здесь оба поместимся.
Северус встал и подошёл к нему. Присел на край кровати.
- Мистер Малфой. Помнится, вы совсем недавно говорили, что вам больно. Представьте, как вам будет больно, если я сейчас вас отшлёпаю. По-моему, вы именно этого добиваетесь?
Драко прикусил улыбку.
- Я вам не нравлюсь, да?..
Снейп вздохнул...
Звонкий шлепок - и оглушительный визг. Северус с трудом удержался от того, чтобы прижать уши ладонями.
- Я думаю, этого будет достаточно, Драко?
- Определённо, не нравлюсь, - заключил Малфой.
Глава десятая. Драко.
Когда-то мне казалось, что я знаю всё о своих сексуальных предпочтениях. Идеальный мужчина в моём представлении должен быть невероятно умным, желательно - брюнетом, и у него должны быть красивые руки с длинными пальцами. Стоит ли говорить, что в Хогвартсе был, по крайней мере, один человек, полностью соответствовавший этим запросам? Или нужно ещё уточнить, что ему не было ровным счётом никого дела до моих предпочтений?
Если же рассмотреть с этих позиций мою весьма небогатую интимную жизнь, приходилось признать, что мои увлечения под мои же собственные критерии попадали лишь относительно. Таланты Забини лежали всё больше в постельной сфере, и назвать его «невероятно умным» навряд ли смог бы даже Гойл.
Другой же мой... возлюбленный, назовём его так, ибо любовниками мы не стали, и вовсе до сих пор числился единственным второгодником в истории Хогвартса. Забавно, что с начала следующего учебного года второгодников будет целый курс. Вообще-то, в этом году ни один курс не прошёл требуемую программу больше, чем наполовину, но преподаватели отчаянно надеялись наверстать это за предстоящий год, продлив срок обучения только для выпускников.