Сегодня Гарри уже в который раз бродил между Вацлавской площадью и Карловым мостом, иногда с насмешкой, иногда с интересом рассматривая сувениры, продававшиеся здесь. Мальчик жевал gyros, который продавался в Праге на каждом шагу. Пиво ему категорически не нравилось, поэтому пришлось запастись минеральной водой. Гарри забавлялся, рассматривая матрешек. Салазар говорил, что это - русский сувенир и обещал, что в конце сентября они отправятся знакомиться с Москвой.
Салазар... Гарри нахмурился. Поттер часто удивлялся, как можно в возрасте более тысячи лет быть таким легким в общении человеком. При разговоре с ним на собеседника не давила вековая мудрость. Он никогда не упоминал свой возраст, как аргумент в споре, стараясь справиться с оппонентом, приводя для доказательства необходимые факты. Готов был признать свою неправоту, когда аргументы другого человека были убедительны, хотя неправ был редко. С Салазаром всегда можно было просто поболтать, и в роли учителя он был неотразим: интересно давал материал, излишне не загружал, постоянно отвечал на вопросы, но, был строг, когда нужно. И, конечно, Слизерин всегда мог рассказать много интересных историй, как из своей жизни, так и из жизней нескольких поколений волшебников. В его глазах всегда светилось что-то непонятное, и Гарри иногда, забываясь, подолгу любовался ими. Когда Салазар ловил этот взгляд, он всегда только спокойно улыбался, и постепенно Поттер перестал краснеть и смущаться, когда его ловили на этом.
Гарри был еще молод, неопытен и не настолько внимателен, чтобы обнаружить, что Салазар смотрит в его глаза едва ли не с большим благоговением, чем сам юноша. Сначала основатель школы Хогвартс воспринимал мальчика как своего сына или младшего брата, но потом стал ловить себя на не нужных фантазиях. Слизерин и сам считал на редкость глупыми все свои мысли о Поттере. В конце концов, надо же было прожить тысячу с небольшим лет совершенно спокойно и более или менее беззаботно, чтобы потом влюбиться в пятнадцатилетнего мальчишку! На этих раздумьях темный маг обычно одергивал себя, говоря, что ни о какой любви тут и речи не идет, но... О, Мерлин! У него такие великолепные глаза. К тому же уроки фехтования и верховой езды дали свой результат. Юноша вытянулся в росте, подкачал мышцы, перестал сутулиться. Короче говоря, стал весьма аппетитным молодым человеком... но на этой мысли волшебник, как правило, опять себя осаживал. Ради, Морганы и Мордреда! В конце концов, они же родственники, хотя и такие дальние, что даже представить трудно.