- Я ее найду, - коротко произнес Люциус и направился к камину.
Северус остался сидеть в кресле, обдумывая произошедшее. Его волновал вопрос с заклятием, которому подвергся крестник. Вероятность того, что адепт света снимет его, стремилась в своей бесконечности к нулю, а поэтому нужно было искать другой выход. «Должна быть альтернатива… Возможно какое-нибудь зелье сможет убрать последствия магии.»
Мужчина посмотрел на парня, который стоял у самой стены. В его глазах плескалась жажда действий. Гриффиндорец мечтал о мести…
- Успокойся, - устало произнес зельевар. - Один уже побежал за Натаниэлем, чем прибавил головной боли всем. Ты не видел своего… брата. Его сила несоразмерна выше, чем у нас с тобой. Если мы вмешаемся, то можем погибнуть, либо помешать его планам. Учись мыслить… Ждать и планировать.
- О да! Лозунг истинного слизеринца. Зачем делать самому то, что могу сделать другие. Я прав?
- Думай что хочешь, но из дома ты не выйдешь.
- Ты тут не хозяин!
- Ну и что? А ты, можно подумать, обладаешь всеми привилегиями?
- Я теперь его брат, - с вызовом произнес Джереми, тряхнув головой так, что волосы всколыхнулись, создавая красивую волну.
- Ты как был Блэком, так им и остался, пес! - с отвращением сказал мужчина и поднялся со своего кресла. Больше он не собирался дискутировать с заносчивым гриффиндорцем, намериваясь отыскать решение к проблеме с Драко.
- Убегаешь, Нюниус?
- Еще одно слово, - медленно отчеканил слизеринец. - И я уничтожу тебя! Эгоизм у тебя заложен в крови. Натаниэль сейчас в большой беде, его супруг под заклятием, а ты пытаешься развлечься за мой счет.
- Ну прости, что говорю правду, - с сарказмом произнес парень.
- Сделай одолжение - не мешай мне. Если тебе дорог твой брат, то позволь мне заняться исследования.
Мужчина посмотрел на своего несостоявшегося студента так, что парень не решился перечить ему. Джереми вышел из комнаты, оставив зельевара одного. Его путь лежал к парадному выходу. Парень нуждался в глотке чистого воздуха.
Анимаг вышел на порог, обратив свой взор к звездному небу. Ему вернули жизнь, позволили вновь ощутить ее вкус, и вот опять тоже самое - запрет на действия. Когда-то давно он уже был заперт в своем собственном доме. Злость, словно непокорный ветер, бушевала в его душе. Парень несколько раз глубоко вздохнул, а потом заорал. Через несколько секунд с порога дома выбежала белая собака, которая моментально была проглочена темнотой ночи.
В небольшой комнате, освещенной лишь одинокой свечой, спал мужчина. Шрамы на его теле уже перестали кровоточить, единственное что беспокоило его - приближающееся полнолуние. Ночь, когда безумный зверь, живший внутри него, вырывался наружу, круша все на своем пути.