— Хизер, — позвал Питер.
Она остановилась у двери и повернулась.
— Да?
— Спасибо, — сказал он.
— Пожалуйста, Питер, — голос ее срывался от сжавшегося в горле комка.
— Всего самого доброго.
* * *
Габриэль не могла прийти в себя от ярости. Она ехала на студию Бебэнк, где «Вспышки страсти» записывались на пленку. Ее кинопробы с Дрю Стерном оказались ужасными, но разве по ее вине? Марк сделал все, чтобы она нервничала и так самоуверенно стояла перед камерой, так как без конца дергал ее своими критическими замечаниями, словно хотел обидеть и вывести ее из себя. О какой хорошей игре можно тогда говорить? Наверное, так оно и есть.
Габриэль усмехнулась, паркуя машину. Ей нужно быть более убедительной сегодня вечером.
Она быстро шла через студию, направляясь в свою костюмерную. Навстречу ей спешила Грейс с огромной коробкой шоколада в руках.
— Это вам, — сказала Грейс. — Только что доставили.
Габриэль подняла очки от солнца на макушку, беря коробку и карточку с надписью: «БОЛЬШЕ ЖДАТЬ НЕЛЬЗЯ».
На карточке не было подписи.
Габриэль подняла крышку коробки, вдыхая густой аромат шоколада. Пробежала пальцами по плиткам. Должно быть Марк, решила она. Он любил таким образом извиняться. Неужели нельзя было найти другой способ как-то загладить ситуацию, а не надеяться на пятидесятидолларовую коробку шоколада?
Она надкусила темную плитку, смакуя тающий и очень вкусный шоколад, не выдержав, откусила еще и еще, прежде чем предложить плитку Грейс.
— Возьми одну.
Та вежливо отказалась.
— Слежу за диетой.
Габриэль съела еще две плитки, затем закрыла коробку и сунула ее Грейс.
— Убери ее куда-нибудь, пока я не съела все, — приказала она и направилась в костюмерную.
— Вам нужно быть при макияже, — напомнила Грейс. — Через двадцать минут съемка.
— Подождут, — огрызнулась Габриэль. — Мне необходимо позвонить. Кое-кто меня беспокоит больше.
* * *
Марк сел за письменный стол, приняв перед этим две таблетки аспирина и выпив чашку кофе. Зазвонил его личный телефон.
«Это Габриэль», — подумал он.
Последнее время Марк старался не отвечать на ее звонки, делая первый шаг к освобождению. Но, несмотря на строгий приказ самому себе, образ Габриэль, налитой, чувственной, вдруг всплыл перед его мысленным взором. Он вновь, словно наяву, увидел, как она предлагала себя, обещая наслаждение, которое невозможно выразить словами.
Марк застонал, закрыв глаза, сдерживая экстаз. Как он котел ее! Может быть, еще хоть один раз, пока не сообщил ей свое решение.
Он протянул руку к телефону, и в этот момент вошел Питер.
— Наконец-то нашел тебя! — воскликнул он.