– Это чего это я бесчувственный? – вжимая голову в плечи, смущённо промямлил Алексей. – И вовсе я не такой…
– Да-а-а?! – уязвлено бросила Полина, сверля Пелевина возмущенным взглядом. – Не бесчувственный?! Я ему жизнь, – девушка патетически потрясла в воздухе пальцем, – жи-и-знь спасла, а он мне – спасибо. Даже не поцеловал…
– Дак чего понапрасну-то лезть? – смущенно буркнул Алексей, старательно отводя глаза в сторону. – Ты б все равно не позволила…
– Конечно бы не позволила! – девушка горделиво вскинула голову и небрежно бросила через плечо. – Но попытаться-то мог?
– Ну ты это… не злись, а? – чувствуя, что понемногу краснеет, Пелевин присел на корточки и без особой нужды подергал колесную чеку. – Когда меня в следующий раз из-за тебя не убьют, я тебя точно поцелую. Точнее, попробую…
– Я тогда сама тебя прикончу, – дотронувшись до спрятанного на груди дерринджера, угрюмо буркнула Поля, – пистолетик-то – вот он, никуда не делся…
Обдав траппера злым взглядом, девушка тяжело вздохнула и, забравшись вглубь фургона, свернулась клубочком. Забыться сном она не успела. Парой минут позже в повозку забрался Пелевин и принялся копаться в поисках лопаты. С горем пополам отыскав шанцевый инструмент, Алексей, стараясь не тревожить и без того злобно зыркающую из-под полуприкрытых век Полину, полез наружу, но вдруг остановился и прошипел что-то ругательное. Девушка приподняла голову и в сердцах сплюнула: траппер рассматривал валяющийся перед облучком маузер и укоризненно качал головой.
– Это ж пистолет, – проворчал Алексей, поднимая маузер со дна повозки. – Боевое оружие, а ты им, как барахлом ненужным, разбрасываешься. Держи и владей, – перехватив пистолет за длинный ствол, Пелевин протянул оружие Поле. Девушка взглянула на подарок и испуганно ойкнула: в полутьме фургона полированные щеки рукояти матово поблескивали и казались залитыми кровью. Память предательски вытолкнула наружу еще свежие воспоминания о ярком всполохе выстрела и удивленных глазах умирающего офицера, и девушка, зажав ладонью рот, стремглав выскочила из фургона. Алексей проводил попутчицу удивленным взглядом, но услышав сдавленный кашель и хрип подле кормы, понимающе вздохнул: судя по звукам, Полю мучительно рвало.
– Лейтенантик-то ихний сладкоежкой оказался, – пробурчал Пелевин, неловко протягивая немного успокоившейся девушке продолговатый предмет в бумажной упаковке. – На вот, шоколадку погрызи, полегчает…
– Какой там, погрызи, – брезгливо поморщилась Полина, отталкивая руку Алексея. – Я, наверное, еще долго есть не смогу, если вообще когда-нибудь смогу… – вспомнив о еде, девушка с трудом подавила рвотный спазм и, передернувшись от какой-то мысли, исподлобья взглянула на траппера. – Шоколадка… офицерская… так ты что, по карманам у них лазил?!