– Мудрая женщина, – Чернов облегчённо выдохнул и назидательно ткнул пальцем в воздух, – должна формулировать мысли чётко, ясно, не допуская двусмысленного их толкования…
– Если без двусмысленности, – поморщилась Полина, презрительно оттопыривая губу, – это уже не женщина, а недоразумение какое-то получается…
– Никакого почтения к старшим, – понимая, что спорить с племянницей бесполезно, Чернов обреченно махнул рукой. – Куда катится этот мир? Вот, помнится, я в твои годы…
– Был просто паинькой, – преувеличенно подобострастно подхватила племянница, окидывая дядю ехидным взглядом. – Тихо-мирно наводил ужас на побережье Сомали. Или ты тогда уже вокруг Мадагаскара шлялся?
– Беседа с тобой – это что-то невообразимое, буквально за пределами моих возможностей, – Чернов подпёр голову кулаком и, бесцельно поведя взглядом по сторонам, протянул. – А прикажу-ка я принести розгу подлинней и потоньше…. – погрузившись в грезы, мужчина, прикрыл глаза и мечтательно улыбнулся. – А как принесут – выпорю…
– Странные у вас фантазии, дядюшка, – словно сокрушаясь об упадке нравов, Полина укоризненно взглянула на родственника и покачала головой. – Учитывая ваш почтенный и мой цветущий возраст, подобные экзерсисы будут расценены окружающими не как воспитательный процесс, а как дань уважения произведениям маркиза де Сада…
– Ну и ладно. Померла так померла, – покладисто кивнул ответ Чернов. – Поздно перевоспитывать, – он пристально, словно увидел впервые, уставился на племянницу. – Изменилась ты, Полинка, сильно изменилась. Два года назад са-а-авсем не такой была. Как вспомню: пигалица пигалицей. А нынче и манеры другие, и речь как не своя… Понахваталась чужих словечек да привычек… Где и когда успела?..
– С кем поведешься, дядюшка, – девушка нарочито смиренно потупилась, но не удержала и весело фыркнула. – Годфри Де Колэнпрэн, когда команду подгоняет, там хоть в трюм прячься, хоть уши затыкай, а один чё… ой… все равно все словечки услышишь.
– Так это что? – пренебрежительно поморщившись, Чернов вопросительно взглянул на племянницу. – Этот сморчок хранцузский тебе манеры попортил?
– Какой же он сморчок, дядя? – непритворно удивилась Полина. – Де Колэнпрэн прославленный капитан, ужас Средиземноморья и все такое…
– Молодо-зелено, – шумно втягивая вино сквозь зубы, самодовольно хекнул Чернов. – Это для тебя и сопляков тебе подобных он ужас, а я его и тридцать лет назад, как щенка, за ухи таскал и сейчас, коль потребность возникнет, оттаскаю.
Полина в очередной раз недоверчиво покосилась на родственника, но от каких-либо комментариев воздержалась. Несмотря на почтенный возраст, рельефной мускулатуре дядюшки могли позавидовать многие молодые, а уж боевому опыту…