И вот — снова выбегают люди из землянок. Ракета…
— Опять Скворцов! — говорит полковник. Разумеется, это его, Стефека, капитан. Зеленый и белый огоньки описывают плавный круг. Самолет приземляется.
В свете прожектора Стефек ясно видит усталое лицо летчика. Оно постарело за эти несколько ночных часов. Но капитан касается пальцами кожаного шлема.
— Капитан Скворцов просит разрешения вылететь третий раз.
Командир смотрит на часы. Короткая майская ночь вскоре кончится. Он что-то подсчитывает в уме.
— Если успеете вылететь в два тридцать — летите.
То есть через десять минут. Капитан Скворцов мягким, просящим голосом говорит лишь одно слово:
— Степа…
Но большего и не надо. Теперь все зависит от Стефека. Десять минут. Это не много. Прежде на это требовалось по крайней мере пятьдесят. Но теперь техники действуют, как машины, в которых бьется умное, страстное сердце. Масло, бензин, бомбы. Два тридцать — и самолет выходит на старт. Едва он успевает растаять в воздухе, где-то высоко на бархате звездного неба вспыхивает ракета. Возвращаются остальные. Но эти уже не успевают вылететь в третий раз; это удалось только капитану Скворцову, Стефекову капитану.
Летчики вылезают из кабин тяжелые, будто сонные. Усталой походкой идут от самолетов в лес, так изменила их одна эта ночь. Вечером они смеялись и пели в лесу, поддразнивали повара, были молодыми парнями. Сейчас и не поверишь, что им по двадцать четыре, по двадцать пять лет. Посеревшие, измученные лица. Два вылета, четыре перелета через линию фронта, два раза над целью. В страшнейшем напряжении всех сил, всей воли, всех нервов прошла майская ночь. Сейчас наступает разрядка, Тяжелой походкой идут смертельно утомленные люди. Вечером они снова станут молодыми, веселыми ребятами. Сейчас это люди, которые в течение нескольких часов играли в прятки со смертью. За эти несколько часов они пережили годы, если измерять время нормальной жизнью и переживаниями.
…Меркнут звезды. Еще темно, но на востоке уже виднеется красноватая полоса, мрачная и зловещая. Не верится, что через час-полтора там встанет алая, сияющая утренняя заря. Сейчас это лишь узкая багровая полоска. И хотя звезды уже медленно тонут в глубине неба, на мгновение делается как будто еще темнее.
Где-то в лесу защебетала птица. С лугов ответила другая. Мрак редеет. Начинается сероватый рассвет. Но вот багровая полоска постепенно превращается в розовое сияние. Затем по краям ее появляется золотистая кайма.
Высоко вверху мощный, грохочущий рокот моторов. Это возвращаются на свои базы бомбардировщики дальнего действия.