Двери коридора открылись прямо на зеленую поляну, на солнечный майский день. Царила тишина — видимо, все спали. По узкой тропинке, извивающейся меж кустов, он стал спускаться к озеру.
Под деревьями, почти невидимая в их чаще, стояла изба. Кудлатая белая собачонка выскочила за ворота и дружелюбно потерлась о ноги Стефека.
— Здравствуй, Тявка…
Собачонка радостно заскулила. Опершийся о плетень крестьянин кивнул головой:
— Добрый день. Ну, как там ночь прошла, ничего?
— Все в порядке.
— Спать неохота? Денек-то какой! И вправду спать не захочешь. Заходите-ка в сад.
Под старыми кудрявыми грушами стояла подгнившая скамья. Стефек присел рядом с хозяином, который свертывал себе козью ножку. Белые утки ныряли у самого берега озерка в поисках пищи.
— Вон как бьют! Всю ночь слышно было, а теперь опять…
Сквозь солнечную тишину дня, сквозь жужжание пчел, вьющихся над мелкими, едва расцветшими цветочками, сквозь щебетанье птиц, которых еще не сморило полуденное солнце, доносился низкий глухой гул, будто раскаты отдаленного грома. Можно было подумать, что где-то за холмами, поросшими зеленым лесом, собирается гроза. Но небо было безоблачно.
— Н-но! — донесся с поля веселый возглас.
— Это кто же пашет? — удивился Стефек.
— Солдаты. Я пахать и не собирался, да и лошади у меня нет. Так и остался этот клочок, что у воды. А они вот с лошадью пришли, захотелось ребятам вспахать. Теперь уж посею — просо, что ли.
Небольшое поле полого спускалось к озерку. Плуг проводил ровные темные полосы по заросшей травами целине. Высокий солдат, налегая на чапиги, вел плуг; другой солдат погонял гнедого.
— Стосковались ребята по крестьянской работе… Пойдем посмотрим, что ли?
Высокий солдат обернулся на звук шагов и остановился. Стефек увидел крестьянское, дочерна загорелое лицо и на нем яркие голубые глаза.
— Закурим? — Старик вытащил кожаный кисет с махоркой.
— Отчего не закурить?
Они свернули по козьей ножке. Голубые глаза солдата блуждали по распаханному клочку земли.
— Ох, и земелька тут, земелька… Золото, а не земля. А ты, отец, так ее оставил…
Хозяин пожал плечами:
— Куда денешься? Лошади нет. Да и что там, этот клочок!
Солдат наклонился и, взяв в руку горсть земли, медленно размял ее.
— Ишь какая черная. У нас не такая.
— А ты сам откуда? — спросил Стефек.
— Я-то? Я из Белоруссии. У нас все больше песок… Ну все-таки картошка и лен и у нас растут, еще как растут! А все же не та земля… А ты ее бросил, — еще раз горько попрекнул он старика, окидывая его голубым взглядом. На коже, туго обтянувшей скуластое лицо, выступили мелкие капельки пота.