— Нет, у меня в шкафу коллекция поясов верности, — отозвался Дамиан. — Каждая такая линза, — он сменил шутливый тон на серьёзный и извлёк из трубы давешнее стёклышко, — стоит целое состояние. Мне совершенно не нужно, чтобы люди с повышенным градусом любопытства разбили одно из них, сунув сюда свой нос. Да и потом, уборка здесь периодически проводится. Правда, исключительно в моём присутствии.
Я по-прежнему сидела на стуле, и Дамиан снова опустился возле меня на корточки. Я положила руки ему на плечи. На этот раз поцелуй, начавшийся как нежный, оказался под конец более, чем жарким. Дамиан взял меня на руки.
— На этой кушетке хватит места для двоих? — осведомилась я.
— Мы как-нибудь потеснимся.
— В тесноте, да не в обиде, — хмыкнула я.
Обид действительно не было.
Потом, когда мы лежали, пристроив головы на подушку и укрывшись старым пледом, Дамиан сказал:
— Ты в курсе, что тебе полагается свадебный подарок?
— Свадебный подарок? — переспросила я.
Как-то ни разу об этом не задумывалась.
— А что, всё, что ты мне покупал до сих пор, не считается? Платья, украшения? Шоколад?
Дамиан покачал головой, а на последнем слове и вовсе поморщился. Дескать, я бы ещё бутерброд с колбасой в качестве подарка предложила.
— А что тогда будет считаться? — озадаченно осведомилась я.
— А это тебе решать. У тебя есть какое-нибудь желание? Что-нибудь необычное, что не происходит каждый день?
Я задумчиво посмотрела на потолок. Желание? Кажется, все мои желания исполнились, даже те, которых у меня и вовсе не было. Хотя…
— Вообще-то есть одно, — вздохнула я. — Но это нереализуемо, и к тому же свидетельствует о моей страшно греховной натуре.
— О! — Дамиан оживился. — А вот это уже интересно.
— Да нет, я даже признаться не решусь, — замахала руками я. — Мне стыдно. И… всё равно это глупо, и никто ничего такого делать не будет, и вообще это недостойно и неправильно.
— Так, я уже просто горю желанием это осуществить. Ну, давай, признавайся.
— Не буду.
Я сжала губы и мотнула головой.
— Ты мне не доверяешь?
Я посмотрела на него исподлобья и испустила тяжёлый вздох. Это был запрещённый приём, и он сработал.
— Ладно, расскажу, но я тебя предупреждала. И если будешь потом меня осуждать или смеяться, я обижусь. Причём сильно. И надолго.
— Я весь внимание.
И я рассказала.