Еще одним неудачником, оказавшимся на пути "Варяга", оказался "Миоко-Мару". Транспорт был большим, однотрубным и редкостно неуклюжим. Получив торпеду из носового аппарата почти по миделю, он поначалу даже не накренился, продолжая неторопливо ползти в сторону берега. После попадания прошло уже секунд пять, и Руднев открыл было рот, чтобы приказать Зарубаеву попытаться добить доходягу снарядами. Но в тот же миг над подранком вспучилась растущая во все стороны шапка черного дыма, сопровождаемая тугим, протяжным гулом, похожим на выдох исполинского живого существа. Что это было? Взрыв угольной пыли в бункерах, котла или взрывчатки в трюме?.. Можно только гадать. Но вот то, что произошло после, очевидцы катастрофы запомнили надолго.
Трамп, выползая из дымной тучи, оказался совсем близко от крейсера. Смертельно раненый, он быстро, на глазах, садился на корму, заваливаясь на пробитый торпедой борт. А на палубе... На палубе метались люди. Много людей, сотни... Судно валилось. Спуск шлюпок в таких обстоятельствах был просто невозможен. Страшная картина человеческого муравейника, ищущего спасения от неумолимо надвигающейся смерти... Крики, давка, вопли... Головы людей, как черные точки в январской воде... Надвигающаяся ночь... Петровича передернуло от мысли, что если бы Джеймс Кэмерон, режиссер "Титаника", хоть один только раз в жизни, хоть на одно-единственное крохотное мгновение увидел и услышал ЭТО, ему и в голову бы не пришло снимать свой фильм-"оскароносец". Но шевелящий волосы под фуражкой ужас пришел потом. Когда над морем раздался крик... Не человеческий крик... Лошади... Сотни коней и кобыл не ржали. Нет, они кричали... В закрытых наглухо, опрокидывавшихся и заливаемых водой трюмах. Транспорт перевозил кавалерию...
Лейтенант Зарубаев, закрыв уши руками, плакал. Нет, он рыдал навзрыд! Руднев вдруг вспомнил, что увлечение бегами и лошадьми было потомственной страстью мужской половины его семейства... Наконец, вдруг стихло... Море сомкнулось над своей добычей. Оглушенные, опустошенные и молчаливые стояли русские офицеры на мостике уходящего в ночь крейсера. Такая вот она, морская война...
***
Гоняться за оставшимися транспортами при наличии на хвосте нескольких японских крейсеров, хоть и отставших пока на шесть миль, но все еще способных догнать "Варяг", Руднев не рискнул. Так, выпустили для проформы и создания паники по их угадывающимся в сгустившихся сумерках теням по пятку снарядов, но топить пароходы бронебойными снарядами - это долгое и неблагодарное занятие. Опять же, Петрович считал, что свою задачу он выполнил - "Варяг" прорвался, эмоций уже и так хоть отбавляй, сейчас его должны выдернуть обратно в его время, и фан кончится. На всякий случай он рассказал в общих чертах офицерам, что дальше нужно делать. Ну и боль в ноге вместе с морфием тоже способствовали желанию убраться подальше от поля боя...